Путница

Потом юношу представили ко двору, стали брать на приемы (поначалу тягомотные, но затем он оценил прелесть интриг и с удовольствием в них окунулся) – однако детские воспоминания куда ярче и крепче взрослых. Альк до сих пор помнил все столичные закоулки, и потому казалось, будто его тоже узнает каждая собака.

– Ладно, – сам себе сказал саврянин, тряхнув головой. – Сейчас снимем комнату при кормильне, оставим коров и пойдем на рынок.

– Зачем?

– Увидишь, – зловеще улыбнулся Альк Рыске.

* * *

Корзина была большая и неудобная. Хорошо хоть не тяжелая – до середины ее набили соломой, а сверху уложили незнакомые Рыске клубни, похожие на репу и картофель одновременно. И все равно – в одной руке не удержать, а в обеих приходится либо боком, либо перед собой тащить. Девушка все колени о плетенку оббила.

Альк и Жар вразвалочку шли сзади.

– А мне нравится! – неожиданно заявил вор. – Хороший обычай, вот бы и у нас ввести!

– Так нечестно!!! – не выдержала Рыска, оборачиваясь. Рожи у обоих мужчин были неимоверно благостные – любовались бы и любовались! – Ты тогда маленькую корзинку нес и совсем недолго!

– Ты о чем? – и бровью не повел саврянин. – Ах да! Что ты, я и забыл давно. Это и вправду самый простой способ проникнуть во дворец. Кто их, этих служанок с корзинками, считает?

– А вас?!

– Нас тем более пропустят. – Видеть Алька с распущенными, хорошо вычесанными волосами, полускрывающими висящую за спиной гитару, было очень непривычно. Яркая Рыскина лента, которой саврянин подпоясал свободную белую рубаху, прекрасно дополняла выбранный им образ. Даже надменный вид его не портил – хорошему менестрелю и положено глядеть на всех свысока, как благородному.

– Я тоже могла сказочницей одеться! – запоздало возмутилась девушка.

– А если попросят доказать? Сможешь по-нашему хоть пару слов связать? Нет уж, иди, глухонемая носильщица.

Рыска сердито вздернула корзину над животом. Не такой уж он и сложный, этот их дурацкий язык! Вон в кормильне девушка уже поздороваться и поблагодарить по-саврянски сумела. И даже поняла, что ей на выбор курицу и зайчатину предлагают. Пожила б тут с месяц – выучила бы небось!

– Давай-давай, – подогнал ее Альк, – такова ваша бабья доля: Хольга Сашия терпела и вам велела.

– Так то Сашия, а то тебя!

Нести, впрочем, оказалось недалеко. Рыска думала, что идет вдоль городской стены, а оказалось – дворцовой. Город в городе!

– Два раза осаду держать можно, – заметил Жар, впечатленный толщиной и высотой кладки.

– Три, – поправил Альк. – Сам дворец тоже хорошо укреплен. Впрочем, в прошлый раз ваши войска не смогли взять даже наружную стену.

– Ваши нашу – тоже!

– Зато восточную башню обрушили.

– Да она нам самим не нравилась!

Несмотря на шутливый тон и ухмылки, перебранка была затеяна не ради забавы, а для вида. У ворот – массивных, с подъемной решеткой, хоть и не главные – стояли двое стражников в начищенных до блеска доспехах. Судя по суровым, резких черт лицам, дворец охраняли не простые тсецы, избалованные бездельем и взятками. Возможно, даже благородного рода.

Девушка оробела, замедлила шаг.

– Не останавливайся, – прошипел Альк, поравнявшись с ней и легонько подпихнув в спину. – Иди мимо, будто это столбы, а я договорюсь.

Рыска задрала корзину еще выше, пряча за ней лицо, и в результате чуть не врезалась в левого стражника. Тот, воспользовавшись случаем, шлепнул ее по крепкой попке. Девушка пискнула, как мышь, и скакнула вперед, развеселив и тсецов, и идущих следом «певца с мольцом».

– А вам чего? – благодушно обратился к ним стражник. «Служанка» и впрямь не вызвала у него никаких подозрений. Разве что желание пощупать и за вторую ягодицу, когда милашка пойдет обратно.

– Господин Лащер пригласил меня сыграть на обеде в малом зале. – На рынке Альк успел узнать, что за время его отсутствия управляющий не сменился. Главное – действительно с ним не столкнуться.

– А приятель твой петь, что ли, будет?

– Упаси Божиня, – искренне сказал Альк. – Нет, кто-то из слуг при смерти. Просит священнослужителя для напутствия в небесную Дорогу.

Жар сделал скорбное лицо и осенил тсецов знаком Хольги. Те едва склонили головы, но от «мольца» отстали.

А вот Альк старшего стражника почему-то насторожил.

– Что-то мне твое лицо знакомо, – заметил он.

«Менестрель» равнодушно пожал плечами:

– Я здесь не впервые.