Путница

Батрак сердито ударил кулаком по скатанной в трубку безрукавке, заменявшей подушку. Не надо ему ни сена, ни тсарской милости, как-нибудь и так проживет! Лишь бы домой поскорее отпустили.

Мимо, насвистывая, прошел йожыгский возница. Рожа у него была довольнющая: до пожара, с милостивого разрешения знаменного, успел кинуть в телегу несколько охапок сена и прикрыть рогожкой, чтоб не разлеталось. Только оно и уцелело. Остальные глядели на мужичка кисло, с завистью, хотя пара-тройка тючков все равно бы их не утешила: вот целый стог – это да! Возница же радовался малому и в конце концов огреб-таки по шее, под предлогом: «Спать мешаешь, окаянный!»

Спустя лучину Цыка наконец начал задремывать, но тут его внезапно дернули за рукав.

– Чего? – вскинулся батрак, приняв неслышно подкравшегося человека за вора.

– Тихо ты, – шикнул Мих, и Цыка с изумлением заметил, что друг как будто вовсе не ложился. Или собраться успел, вплоть до объемистого мешка за плечами. – Уходить отсюда надо. Я нашел, где белокосые лодчонку в камыше спрятали, – чернобородый кивнул в ту сторону, – припасов в обозе хватанул – тех, хо-хо, что нам весь месяц недокладывали… Ты со мной?

– Ты что! – испугался Цыка. – Если поймают – повесят!

– Вот еще! Кто ж рабочую скотину вешать станет? Плетей дадут, и все.

– Тоже не мед…

– Паутиной замажешь – подживет.

– А кольца? – тряхнул рукой батрак. На тсарских харчах да работах он похудел, и железяка легко крутанулась на запястье. – По ним же сразу беглого признают!

– Я одного кузнеца поблизости знаю, расклепает.

– А толку? У тсеца же записано, где мы живем.

– Значит, не будем больше там жить.

– Да ты что! – Цыке показалось, что друг совсем рехнулся. – У меня жена, ребенок…

– Вернешься тайком и заберешь.

– А дом недостроенный, а скотина? Не, я не могу… – затряс головой батрак.

– Ты что, совсем дурак? – разозлился Мих. – Не понимаешь, чем пахнет?

Цыка потянул носом:

– Сеном горелым.

– Скоро мясом горелым запахнет! Неладное что-то знаменный мутит, будто нарочно нарывается. А караула почему-то не выставил. Только у самой переправы.

– А зачем еще где-то? Куда мы с острова денемся-то?

– Мы – никуда… А вот белокосые на нас, думаю, крепко осерчали.

– Так все по закону же! Остров наш, и сено нечего было жечь…

– По бумажному! – перебил Мих. – А по человеческому… – Чернобородый устало махнул рукой. – Ладно, пес с тобой. Один пойду. Не выдашь хоть?

– Да ну тебя! – Цыка напоказ отвернулся на другой бок.

– Ладно, бывай. – Мих с досадой хлопнул друга по плечу и отошел так же беззвучно, как и появился.

Батрак понял, что теперь точно до утра не заснет. Уходить, ишь ты! Бывшему наемнику легко говорить: вскинул мешок на плечо и все хозяйство с собой унес. А им, весчанам… Взгляд упал на сладко сопящего Колая. Вечно смеялись над ним, презирая за трусость и прикрывающее ее хвастовство. А выходит, и сам Цыка такой? Да нет, это ж разные вещи! Бояться даже по мелочи рискнуть – и тсарского приказа ослушаться!

Промаявшись еще с десяток щепок, батрак почуял, что его беспокойство дошло до живота – прихватило. Проклиная про себя Сашия, он натянул башмаки и нарочно пошел не к ближним кустам, а в дальние, на другой стороне островка, чтобы проветрить голову. Там и воняло поменьше.

Караулов на этом берегу действительно не было, хотя батраку показалось, что тсецкие костры горят ярче обычного. Будто маяки. Поворачиваться к ним голым задом Цыка отчего-то постыдился, зашел поглубже в кусты – и башмак неожиданно увяз в рыхлой земле. Кротовина, что ли? Батрак раздвинул ветки, давая дорогу лунному свету. Да нет, тут, похоже, лопатой поработали. Клад?! Цыка там-сям ковырнул носком – неглубоко зарыли, что-то твердое прощупывается. Вот уже и забелело на дне ямки…

Батрак присел на корточки и копнул поглубже.

* * *

Без факела стало совсем худо. Пришлось брести почти на ощупь, даже плесень не везде росла. Плевуны, правда, больше не встречались: то ли уже улетели на охоту, то ли в этой части подземелья их не водилось. Зато развилок тут было столько, что Рыска почувствовала себя запутавшейся в мочалке блохой. Проще, кажется, взять кирку и продолбить колодец вверх.

Девушка наконец нашла одну из Райлезовых стрелок, свеженькую, беленькую, но Альк отрицательно качнул головой:

– Туда нам точно нельзя.

– Почему? Ловушку-то мы уже миновали!

– Сомневаюсь, что она здесь одна. Давай в соседний ход.