Обманутые иллюзии

– Ну, вот это хорошо. Прекрасно! – в целях самосохранения Джейк закрыл глаза, когда самолет оторвался от земли. Много-много раз говорил он Люку о том, что ненавидит летать, что всегда ненавидел и никогда не перестанет ненавидеть это занятие. Он не сомневался, что именно по этой причине Люк заталкивал его в кабину самолета как минимум раз в неделю.

– Сделка с Уайаттом потребует кое-какого творчества по части клеветы, – пока самолет набирал высоту, Люк чувствовал, как его покидает напряжение. Он обожал летать. Всегда обожал и никогда не перестанет обожать. – Это как раз по твоей части.

– Клеветать, – Джейк настороженно приоткрыл один глаз. – А причем тут я?

– Ему нужны поддельные фотографии, бумаги, деловая переписка – все, что может скомпрометировать Кертиса Ганнера. Документы о нарушении им закона, этики и морали – такие, которые помогают проиграть на выборах и разбивают семьи, ломают людям жизнь.

– Черт возьми, Люк, но мы ведь ничего против этого Ганнера не имеем, так ведь? Я знаю, тебе пришлось плясать с самим дьяволом, чтобы купить время, которое тебе нужно, чтобы разделаться с Уайаттом. Но такая чертовщина, кажется, не совсем законна.

Выровняв машину в воздухе, Люк извлек сигару.

– Жизнь – подлая штука, Файнстайн, если ты успел заметить. Ты выполнишь это задание и выполнишь на уровне – с одной только маленькой поправкой.

Джейк вздрогнул.

– Я сказал, что участвую в сделке, значит, участвую. Ты получишь это добро – и оно будет таким горячим, что им можно будет спалить все вокруг.

– Я надеюсь.

– А в чем же поправка?

Люк зажал сигарету между зубами и улыбнулся.

– Сделаешь это не с Ганнером, а с Уайаттом.

– С Уайаттом? Но ты сказал…

Бледное лицо Джейка прояснилось. Он мечтательно улыбнулся. Валиум начинал действовать. – А, теперь я понял. Двойная игра.

– Бог ты мой, как быстро ты стал все усваивать, Файнстайн.

Джейк улыбнулся еще шире. Люк тем временем накренил самолет и взял курс домой.

28

Комната, в которой когда-то спали Лили и Макс, была полностью оборудована для ухода за больным с тяжелым поражением мозга. Роксана, призвав на помощь медиков и дизайнера, сделала так, чтобы условия, в которых находился ее отец, были безопасными и удобными и ничем не напоминали больничную палату.

Всевозможные приборы и медикаменты были необходимы здесь, но столь же необходимы, по ее мнению, были яркие цвета и мягкие ткани, которые всегда любил Макс. Три сиделки сменяли друг друга через каждые восемь часов. Регулярно являлись физиотерапевты и врач-консультант. Но в комнате всегда были свежие цветы, взбитые подушки и большая подборка из произведений любимой Максом классической музыки.

Специальный замок был врезан в дверь, ведущую на террасу, чтобы Макс не смог выйти туда один. Роксана сухо отвергла совет одного из врачей сделать решетки на окнах, и вместо этого распорядилась повесить новые кружевные занавески.

Ее отец был пленником своего недуга, но она не хотела, чтобы он становился пленником в своем собственном доме.

Входя в комнату, она с радостью увидела лучи солнца, которые пробивались сквозь занавески, услышала тихие звуки Шопена. Сердце уже не разрывалось, когда отец не узнавал ее. Она привыкла к мысли о том, что будут хорошие дни, равно как и плохие. А сейчас, увидев, как отец сидит за письменным столом и терпеливо перебирает руками паролоновые шарики, у нее несколько полегчало на душе.

Сегодня он был в хорошем настроении.

– Доброе утро, мисс Нувель, – сказала сиделка, которая сидела у окна и читала. Она отложила в сторону книгу и улыбнулась. – Мистер Нувель решил позаниматься перед процедурами.

– Спасибо, миссис Флек. Если хотите, можете отдохнуть десять – пятнадцать минут. Леклерк только что сварил кофе.

– Пожалуй мне следует его выпить.

Миссис Флек работала сиделкой уже двадцать лет. У нее были добрые глаза. Не столько опыт, сколько глаза побудили Роксану нанять ее. Оторвав свое грузное тело от кресла и слегка коснувшись руки Роксаны, она вышла из комнаты.

– Здравствуй, папа, – Роксана подошла к столу и поцеловала отца в щеку. Щека была настолько впалой, что Роксана зачастую удивлялась, как хрупкая кожа выдерживает давление кости. – Хороший день сегодня. Ты выглядывал в окошко? Все леклерковские цветы распустились, а еще Мышка починил фонтан во дворе. Может быть, попозже посидишь, послушаешь, как он бьет.