Обманутые иллюзии

Прежде, чем Мышка смог еще что-нибудь спросить, Люк бросился прочь. Ему оставалось только надеяться, что если Бог есть, то Он понимает, что на самом деле Люк не желал девочке ничего плохого.

Прошло два мучительных часа, и пикап вернулся обратно. Когда машина затормозила, Люк побежал к ней, но замер. У него словно бы сердце остановилось: Макс взял вялую Роксану из рук Лили и понес к фургону.

– Она… – мальчишка запнулся, не в состоянии произнести букву «у».

– Спит, – Лили рассеянно улыбнулась ему. – Извини, Люк, ты лучше пойди пока, погуляй. Мы сейчас будем заняты.

– Но… но… – он автоматически двинулся вслед за Лили к фургону. – То есть она…

– Несколько дней ей придется нелегко, но когда кризис пройдет, она опять будет в порядке.

– Кризис? – просипел Люк. Господи спаси нас, это действительно была чума!

– Сейчас, к тому же, так жарко, – пробормотала Лили. – Ну что ж, мы устроим ее поудобнее, как только сумеем…

– Я не хотел этого! – выпалил Люк. – Клянусь, я не хотел, чтобы она заболела!

Хотя ее мысли и витали где-то далеко, Лили все же остановилась у двери.

– Конечно же, нет, солнышко. На самом деле, я подозреваю, что Рокси получила от Труди и Тесси не только клятвы в вечной дружбе, – она улыбнулась и шагнула в фургон: – Похоже, что от них же ей в подарок досталась ветрянка.

Люк остался стоять с открытым ртом, а Лили захлопнула дверь у него перед носом.

Ветрянка? Он тут чуть не умер со страху, а у маленькой мерзавки всего лишь какая-то ветрянка!

– Я могу это сделать, – Люк упрямо стоял в центре сцены и, нахмурившись, наблюдал, как Макс молча продолжает манипулировать картами. – Я могу делать все, что может она.

– Ты еще не готов к тому, чтобы выступать, – Макс разложил карты на столике и молниеносно перевернул их рубашками кверху.

Уже три дня несчастная Роксана, сплошь покрытая зудящими прыщиками, лежала в постели с температурой. В течение всего этого времени при любой предоставляющейся возможности Люк заводил одну и ту же песню.

– Вам надо только показать мне, как это делается, – он затравил бедолагу Мышку просьбами рассказать ему, в чем заключается фокус с огромной шляпой, но всякий раз налетал на непреодолимую стену преданности. – Я слышал, как вы говорили Лили, что пока Роксана больна, в представлении образовался пробел. А ведь она не сможет выступать еще по крайней мере дней десять.

И так, и сяк прикидывая, как бы компенсировать отсутствие Роксаны дополнительными карточными фокусами, Макс попробовал один из вариантов «Тузы сверху».

– Люк, ты просто трогательно заботишься о ее здоровье.

Краснея, он засунул руки поглубже в карманы.

– Она не из-за меня заболела, – теперь он был в этом почти уверен. – И это только простая ветрянка.

Не удовлетворившись собственной ловкостью рук, Макс отложил карты в сторону. Мальчик довольно разумный, прикидывал маг. Ему можно доверить что-нибудь самое простое, как например фокус с гигантской шляпой.

– Подойди сюда, – Люк шагнул вперед и встретился глазами со взглядом фокусника. В темных зрачках Макса было что-то такое, отчего мальчик вздрогнул. – Клянись, – произнес маг низким повелевающим голосом. – Клянись тем, кто ты есть, и тем, кем ты станешь, что никогда не разгласишь ни один из секретов нашего искусства, которые будут тебе переданы!

Люку хотелось бы ухмыльнуться и напомнить Максу, что это, в конце концов, всего лишь фокусы. Но он не смог. Во всем этом было что-то большее, чем он представлял себе раньше. Наконец он выдавил из себя, хотя его голос сел до шепота:

– Я клянусь.

Еще мгновенье Макс не сводил глаз с лица мальчика, потом кивнул.

– Хорошо. Вот, что ты должен будешь сделать.

Все оказалось так просто! Когда Люк понял, как замечательно просто все это было, он удивился, что ни он, ни никто другой ни о чем даже не догадывались. Ему было стыдно признаться самому себе, а тем более Максу, но теперь, когда он узнал, как Роксана превращалась в кролика, как она исчезала из-под накидки, Люку стало жалко, что это были не настоящие чудеса.

Макс не дал ему времени оплакать потерянную невинность. Они трудились не меньше часа, отрабатывая этот номер. Сокращая время, оттачивая каждое движение на сцене, заменяя реквизит, подходивший Роксане, на тот, который был нужен для Люка.

Это был утомительный и невероятно монотонный труд, но Макса не устраивало ничто, хоть чуть-чуть отступающее от совершенства.