Обманутые иллюзии

– Татуировка. Ты что, никогда татуировки не видела?

– За всю жизнь всего несколько раз, – она сложила губы трубочкой, изучая татуировку в тускнеющем свете. Над тем местом, где начинались шрамы его юности, красовался разукрашенный волк с раскрытой пастью. Она не знала, что лучше – засмеяться или заплакать, и выбрала первое.

– Бог ты мой, Каллахан, ты что спятил, что ли? Он пришел в замешательство.

– Татуировка в моде.

– Ах, ну конечно, ты же у нас стильный мужчина. Но какого черта ты дал кому-то себя уродовать… – она оборвала, смутившись. – Извини.

– Ничего, – он пожал плечами и убрал волосы с глаз, после чего сел на кровати. – Как-то раз ночью мне стало противно от всего на свете, я был слегка пьян и очень опасен. Я решил тогда, что лучше сделать татуировку, чем искать какую-нибудь шею, чтобы свернуть ее. Да и к тому же она напоминает мне о том, откуда я пришел.

Она изучала его глазами, этот вызывающий наклон головы, блеск тяжелых, мрачнеющих глаз.

– Знаешь, я почти поверила в теорию Лили о потере памяти.

– Скажи мне, когда захочешь узнать правду. Получишь ее целиком.

Она отвела взгляд. Ему было легко, слишком легко завладеть ею.

– Это ничего не изменит. Что бы ты ни говорил, эти пять лет из памяти не сотрешь.

– Если только ты сама не захочешь меня выслушать, – он взял ее лицо в свои ладони, убрав ее волосы так, чтобы только его пальцы обрамляли лицо. Нежность, которую он забыл, которую она считала истлевшей в нем, вернулась. Такие вещи еще труднее побороть, чем страсть. – Мне надо поговорить с тобой. Рокс. Мне так много надо тебе сказать.

– Все не так. как было раньше, Люк. Ты даже пред ставить не можешь, насколько все изменилось, – если бы она решила остаться, то, наверное, предварительно не подумав, сказала бы что-нибудь из того, о чем сейчас говорить не стоит. – Былого уже не вернешь, мне теперь надо думать о том, как жить дальше.

– Мы можем уехать, куда только захотим. У нас всегда есть такая возможность.

– Я привыкла ездить одна, – она глубоко вздохнула и начала одеваться. – Уже поздно, мне пора домой.

– Оставайся, – он коснулся пальцами ее волос, соблазн был почти свыше ее сил.

– Не могу.

Он сжал пальцы в кулак.

– Не хочешь.

– Не хочу. – Она разгладила на себе рубашку и встала. Легче было чувствовать себя сильной, стоя на ногах. – Я теперь сама себе хозяйка. Ты можешь остаться со мной, можешь уйти, а я смирюсь и с тем, и с другим. Если я и должна тебе что-то, то только отблагодарить тебя за то, что ты сделал меня достаточно сильной, чтобы преодолевать любые невзгоды, – она наклонила голову, желая только, чтобы в душе была такая же смелость, как и в словах. – Так что спасибо, Каллахан.

Ее столь легкий отказ резал без ножа.

– Не стоит благодарности.

– До завтра.

Она спокойно вышла из комнаты, но, спустившись по лестнице, стремглав помчалась восвояси.

30

Когда Роксана вернулась, дом ходил ходуном. Стоило ей переступить порог, перед ее взором предстал хаос. Казалось, все пытались перекричать друг друга. Она тем временем подхватила Натаниеля и поцеловала его в сложенные трубочкой губы, отчасти приветствуя и отчасти извиняясь за то, что не смогла искупать его перед сном и надеть на него любимую пижаму с изображением черепашек Ниндзя.

– Постой-ка.

Она прижала Ната к талии и подняла руку в безнадежной попытке угомонить страсти.

Радуясь суматохе, Нат забился в руках у матери и запел фальцетом песенку о пьяном моряке.

До нее долетели обрывки фраз о телефоне, икре, Кларке Гейбле, Сан-Франциско и козырных тузах. Ее голова, не пришедшая пока в порядок после нескольких часов, проведенных с Люком, пыталась расшифровать этот код.

– Что случилось? Кларк Гейбл позвонил из Сан-Франциско и сказал, что приедет откушать икры и поиграть в карты?

Элис засмеялась, и Нат решил, что это какая-то очень веселая шутка. Прыснув от смеха, он стал дергать мать за волосы.

– Мама, а кто такой Кларк Гейбл? Кто это такой?

– Он уже умер, малыш, как умрет еще кое-кто здесь, если не заткнется! Она резко повысила голос, выделив последнее слово. Последовало ошеломленное молчание. Прежде чем кто-либо успел вымолвить слово, она указала пальцем на Элис. Роксана знала, что если Элис не даст спокойное, вразумительное объяснение происходящему, то кроме нее это никто больше не сделает.

– Все началось с «Сан-Франциско», – начала Элис. – Это фильм с Кларком Гейблом и Спенсером Треси. Вы ведь знаете, наша вечерняя сиделка любит смотреть старые фильмы по телевизору в комнате вашего отца.