Обманутые иллюзии

И никто не догадывался, что они уже ненавидят друг друга.

Когда на сцене начались трюки, Сэм увлеченно рукоплескал. Он смеялся, откинув голову, подавался вперед, выпучив глаза, и недоверчиво мотал головой. Его реакции, часто попадавшие в поле зрения телекамер, были поставлены так же умело, как и фокусы, которые демонстрировались на сцене.

Но на самом деле его глодала все та же старая зависть. Ведь Люк опять был в центре внимания, опять был сверкающей звездой, властелином душ.

Сэм ненавидел его за это слепо и безрассудно, так же как возненавидел Люка, едва познакомившись с ним. Его раздражали легкость, с которой Люк заводил аудиторию, явная искорка страсти между ним и Роксаной, изящество, с которым он творил невозможное на сцене.

Тем не менее, именно он первым вскочил с места, когда в конце загремели аплодисменты. Он хлопал в ладоши вместе со всеми и улыбался.

Роксана взглянула на него, когда раскланивалась. Хотя она и опустила ресницы, злоба охватила обоих. Их взгляды задержались и на мгновение они почувствовали, что находятся наедине друг с другом. Ярость вскипела, полилась через край, как лава, и она сделала шаг вперед, шаг по направлению к нему и остановилась только тогда, когда Люк крепко взял ее за руку.

– Улыбайся, крошка, – отчетливо произнес он под грохот аплодисментов и сжал ее пальцы, – продолжай улыбаться.

И она улыбалась до тех пор, пока они вместе не сошли со сцены.

– Я не думала, что это будет так тяжело, – ее тело содрогалось от желания нанести удар. – Когда я увидела, как он сидит там весь такой важный и роскошный. Я хотела спрыгнуть и впиться в него зубами.

– Все в порядке, – он слегка потер ее спину и, взяв за плечи, повел в уборную. – Первый этап завершен, Рокси, переходим ко второму.

Она кивнула, затем застыла, взявшись за дверную ручку. – Вот мы воруем, Люк. Я понимаю, что большинство людей считает это занятие недопустимым. Но все-таки то, что мы берем, можно без труда заменить. А он украл время. Украл любовь и доверие. Восстановить все эти вещи невозможно, – оглянувшись она посмотрела на него, глаза ее блестели, но не от слез и не от сожаления, а от решимости. – Давай разделаемся с этой сволочью.

Он ухмыльнулся и шлепнул ее по заду. Джейк был прав, когда говорил, что в ней бес сидит.

– Иди переодевайся. У нас еще дела есть.

* * *

Они пришли на устроенный по окончании представления прием, где чокались с вашингтонскими тузами. Люк ждал подходящего момента, чтобы улизнуть от Роксаны. Эту роль он должен был сыграть в одиночку. Как он и ожидал, Сэму потребовалось всего несколько секунд, чтобы найти его среди гостей.

– Шоу было что надо.

Люк взял бокал с шампанским с проносимого мимо подноса, изображая дрожь в руках.

– Я рад, что тебе понравилось.

– О, и даже очень. Ценю твою выдержку, ведь ты выступал, не поставив меня в известность.

– Ну, я не думал… прошло уже пять лет, – Люк скользнул глазами по толпе и заговорил вполголоса. Он умоляюще взял Сэма за запястье. – Боже мой, ну кому от этого было плохо?

Он счастлив, что пристал к берегу, решил Сэм, потягивая шампанское.

– Об этом мы еще поговорим. Скажи мне, Каллахан, как тебе понравился маленький Натаниель?

На сей раз Люку не нужно было изображать дрожание рук. Включилась настоящая ярость.

– Ты знаешь о Нате?

– Я знаю о Нувелях все, что только можно узнать. Я думаю, я тебе ясно дал это понять. Он задумчиво поставил пустой стакан на поднос. – Скажи мне, ты выполнил мое задание?

– Да. осталось только мелочи кое-какие доработать, – Люк спустил узел галстука. – Я объяснял тебе каждый раз, когда связывался с тобой, что для того, чтобы сделать такую работу, да еще застраховать ее от всякого расследования мне нужно время.

– Время я предоставил тебе в изобилии, – напомнил ему Сэм и изо всех сил потрепал его по плечу. – И времени остается все меньше и меньше.

– Ты дал мне крайний срок. Я в него уложусь, – он вновь обвел взглядом комнату. – Я ведь знаю, что от этого зависит.

– Надеюсь, что знаешь, – он поднял руку, предваряя ответную реплику Люка. – Два дня, Каллахан. Принесешь мне все через два дня и я тогда, может быть, прощу тебе сегодняшнее непослушание. Удачного тебе вечера, – добавил он, уходя, – тем более, что это один из немногих, которые тебе осталось проводить вместе с семьей.

– Ты был прав, приятель, – Джейк, одетый в элегантную форму официанта, взял поднос, – он действительно мразь.