Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров

Только Ричард сомневался, что она это сделала.

Он знал Кэлен и знал, что она предъявляет к другим те же требования, что и к себе самой. Прощение не даруется просто потому, что его попросили. Проступок взвешивается на весах справедливости, и есть проступки, перевешивающие прощение.

К тому же это извинение предназначалось вовсе не для Кэлен, а для него, Ричарда. Как ребенок, которого отругали, Надина пыталась показать ему, какой хорошей она может быть.

Иногда, несмотря на то что Надина когда-то причинила ему боль, какая-то часть его души радовалась, что она рядом. Она напоминала ему о родном доме и счастливом детстве. Другая же часть тревожилась из-за истинной цели ее появления. Ведь на самом деле решение найти его, Ричарда, не принадлежит ей. Кто-то или что-то подтолкнуло ее к этому. А третья часть жаждала живьем содрать с нее кожу.

Они вышли из дома Берта, и Йоник повел туда, где жила семья Дарби Андерсона. Маленький грязный дворик был усыпан древесной стружкой; у стены лежали поленья, несколько старых двуручных пил и доски.

Дарби узнал Кэлен и Ричарда, которых видел на матче. Он был несказанно изумлен тем, что они пришли к нему домой. Это выходило за рамки его воображения. Он засуетился и принялся отчаянно вытряхивать опилки из своих коротких каштановых волос.

Йоник рассказал Ричарду, что вся семья Андерсонов – Дарби, две его сестры, родители, родители родителей и тетя – жила над маленькой мастерской. Клайв Андерсон, отец Дарби, и Эрлинг, его дед, делали стулья. Услышав переполох, они вышли во двор и поклонились.

– Простите нас, Мать-Исповедница, простите, магистр Рал, – произнес Клайв, когда Дарби представил отца. – Я попрошу жену приготовить чай или еще что-нибудь. Боюсь, мы живем очень просто.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, мастер Андерсон, – сказал Ричард. – Мы пришли, потому что тревожились за вашего сына.

Эрлинг решительно шагнул к внуку:

– Что мальчишка опять натворил?

– Ровным счетом ничего, – заверил Ричард. – У вас замечательный внук. Мы видели, как он играет в джала. Но один мальчик из их команды болен. Хуже того, два других уже умерли.

– Умерли? – Глаза Дарби стали круглыми как плошки. – Кто?

– Кип, – ответил Йоник дрожащим голосом.

– И Сидни, – добавил Ричард. – А Берт очень плох.

Дарби в шоке смотрел на него. Дедушка положил руку на плечо мальчика.

– Мой брат, Дрефан, – продолжал Ричард, – целитель. Мы обходим всех мальчиков из команды Кипа. Мы не знаем, может ли Дрефан помочь, но он хочет попытаться.

– Я здоров, – пискнул Дарби.

Эрлинг, небритый тощий старик с такими кривыми зубами, что Ричард не понял, как он вообще может жевать, заметил, что холодный ветер раздувает белое платье Кэлен, и жестом пригласил гостей зайти в мастерскую:

– Внутри теплее, и не задувает. Ветер сегодня пронизывающий… Судя по всему, жди снегопада.

Улик с Иганом встали у калитки. Солдаты ждали на улице. Ричард, Кэлен, Надина и Дрефан вошли в мастерскую. Кара с Райной тоже вошли, но остались у двери.

На вбитых в пыльные стены крюках висели старые стулья и табуреты. Паутина в углах была вся в опилках. На верстаке лежали заготовки для стульев, отлично заточенная пила, куча всяких планок, реек и множество винтов. Над верстаком были развешаны инструменты.

На полу стояли незаконченные стулья, связанные веревкой собранные стулья и стулья, сохнущие после склейки.

Клайв, широкоплечий молодой человек, явно предпочитал, чтобы беседу вел дед.

– От чего умерли дети? – спросил Эрлинг Дрефана.

Тот кашлянул, но предоставил отвечать Ричарду.

Ричард настолько устал, что едва держался на ногах. Ему едва не казалось, что он уже спит, а все происходящее – лишь дурной сон.

– От чумы. И я рад видеть, что Дарби здоров.

Эрлинг в ужасе отшатнулся.

– Да охранят нас добрые духи!

Клайв побелел.

– Мои дочери больны!

Он резко повернулся и бросился к лестнице, но тут же остановился.

– Прошу вас, мастер Дрефан, вы их не посмотрите?

– Конечно. Ведите.

Наверху мать Дарби, его бабушка и тетка готовили пирожки с мясом. В горшке варилась свекла, и окна запотели от пара.

Все три женщины, встревоженные криком Клайва, уже ждали в гостиной. Они изумились, увидев посторонних, но тут же склонились в поклоне, заметив белое платье Кэлен. В Эйдиндриле Кэлен в белом платье Матери-Исповедницы не требовалось никому представлять.

– Хетти, этот человек, мастер Дрефан, целитель. Он пришел осмотреть девочек.