Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров

– И слова Рикера оказались истинными. Лотейн ходил к тебе и превратил тебя в сильфиду, чтобы ты не смогла свидетельствовать против него.

– Да. Я сказала Лотейну, что я не предаю моих клиентов. Я сказала ему, что этого бояться не нужно. А он сказал, что это не имеет значения, что я всего только шлюха и мир не будет тосковать без меня. Он заломил мне руку и сделал мне больно. Он использовал меня для своего удовольствия без моего разрешения. А закончив, засмеялся, и в моей голове вспыхнул яркий свет. Рикер пришел ко мне после и сказал, что положит конец Лотейну и волшебникам, подобным ему. Он плакал на парапете и говорил, что сожалеет о том, что они со мной сделали. Он сказал мне, что больше не позволит магии разрушать разум людей.

– Тебе было плохо? – спросила Бердина. – Наверное, это ужасно – превратиться в сильфиду?

– Они отняли у меня печаль.

– И счастье тоже? – прошептала Кэлен.

– Они оставили мне только обязанности.

Даже в этом они сделали ошибку. Они оставили ей те качества, без которых она не могла бы работать. И к ним относилась готовность подчиниться любому, кто заплатит требуемую цену: магию. Они были пойманы в ловушку ее природой. Они использовали сильфиду, но были должны ее охранять, потому что она предлагала себя любому – даже врагу, – если у того была требуемая магия.

– Сильфида, – сказал Ричард, – я очень сожалею, что волшебники сделали это с тобой. Они не имели на это права. Я сожалею.

Сильфида улыбнулась:

– Волшебник Рикер сказал, что, если какой-нибудь хозяин скажет мне эти слова, я должна передать послание от него: «Левый страж – в. Правый страж – из. Огради свое сердце от камня».

– Что это значит?

– Он не объяснил мне.

Ричард был раздавлен. Неужели им предстоит умереть из-за того, что три тысячи лет назад волшебники чего-то не поделили? Возможно, Джегань прав; возможно, магии нет места в этом мире.

Ричард повернулся к морд-сит и Кэлен:

– Бердина, тебе нужно поспать. Райне нужно встать рано, чтобы сменить Кару. Поставьте стражу у покоев Кэлен и ложитесь спать. И я тоже лягу – сегодняшний день меня просто вымотал.

* * *

Ричард спал как убитый, но его разбудил толчок. Он сел и протер глаза, ничего не соображая.

– Что? Что такое? – Собственный голос показался ему грохотом щебня в железном тазу.

– Магистр Рал? – услышал он жалобный голос. – Вы живы?

Ричард уставился на фигуру с лампой в руке. Только сейчас он понял, кто это.

– Бердина? – Он никогда не видел ее в ночной рубашке. Ее волосы были распущены. Зрелище было ошеломляющее.

Ричард спустил ноги на пол и натянул штаны.

– Бердина, что случилось?

Она вытерла слезы.

– Магистр Рал, пожалуйста, встаньте. – Она всхлипнула. – Райна заболела.

Глава 53

Уоррен утянул женщину назад в темноту, и Верна как можно тише закрыла дверь. Рука Уоррена зажимала женщине рот, а волшебная сеть держала в тисках ее Хань. Верна не могла управлять даром женщины так, как Уоррен. Дар волшебника гораздо сильнее, чем дар колдуньи – даже дар Верны.

Верна зажгла на ладони огонь. Глаза женщины расширились, а потом наполнились слезами.

– Да, Жанет, это я, Верна. Если ты обещаешь не кричать, я попрошу Уоррена тебя освободить.

Жанет кивнула. Верна приготовила дакру – на случай, если она обманет, – и сделала знак Уоррену.

Едва освободившись, Жанет бросилась Верне на шею. По щекам ее текли слезы радости. Уоррен тоже зажег на ладони огонь и поднял руку повыше. Огонь осветил каменные стены, из которых сочилась вода, оставляя на полу пятна извести.

– О, Верна, – прошептала Жанет, – ты даже не представляешь, какое счастье видеть твое лицо!

Верна обняла ее, по-прежнему держа дакру в руке, потом отстранилась и, улыбнувшись, погладила Жанет по волосам.

Жанет поцеловала свой безымянный палец – древний жест, молящий Создателя о защите. Верна не сомневалась, что Жанет предана Свету, но все же была рада увидеть этому подтверждение.

Сестра Тьмы, давшая клятву верности хранителю подземного мира, никогда не поцелует свой безымянный палец, иначе ее хозяин разгневается.

Верна убрала дакру в рукав, а Жанет повернулась к Уоррену. Они обменялись улыбками.

И Верна, и Уоррен были поражены тем, как одета Жанет. Она была босой, и под мешковатым полупрозрачным балахоном на ней ничего не было.

Верна пощупала балахон.

– Зачем, во имя Создателя, ты это на себя нацепила?