Искушение злом

Иногда он воображал, как убивает их, ощущая их кровь на своих руках, наблюдая за тем, как жизненные силы покидают их в момент смерти и, словно выстрел, переходят к нему. И когда он мечтал об убийстве, его наполняло чувство страха и восторга.

Это был худощавый парень с темными волосами и надменным лицом, вызывавшим интерес у некоторых учениц старших классов. Он усиленно занимался сексом на заднем сидении старенького пикапа «Тойота», но находил большую часть сверстниц слишком глупыми, слишком застенчивыми или слишком скучными. За пять лет, что он жил в Эммитсборо, он не нашел близких друзей, ни среди девушек, ни среди парней. Ему не с кем было обсуждать психологию опасных для общества людей, понятие некроно-микона или символику древних священнодействий.

Эрни считал себя чужаком, что с его точки зрения было не плохо. Он получал хорошие оценки, потому что это было просто, и про себя очень гордился. Но он отрицал развлечения вроде спорта или танцев, что могло установить связь между ним и другими ребятами в городе.

Он развлекался, играя с черными свечами, пентаграммами и козлиной кровью. Это было заперто у него в письменном столе. Пока его родители спали в уютной постели, он молился непонятным для них божествам.

И он наблюдал за городом со своей веранды на верху дома, фокусируя сверхмощный телескоп. Ему многое было видно.

Его дом стоял по диагонали напротив дома Кимболла. Он видел, как Клер приехала, и с тех пор регулярно за ней наблюдал. Он знал расположение комнат на этажах. С тех пор, как она вернулась в город, все комнаты были перевернуты вверх дном и двери открыты настеж, словно в старой корзине, и в них царила атмосфера грусти и смерти. Он ждал, когда она поднимется наверх, когда загорится свет в мансарде Кимболла. Но, перед этим, ей придется исследовать комнату.

Он особенно не расстраивался. Пока что, он мог направить линзы на окна ее спальни. Он уже видел, как она одевалась, натягивая рубашку на длинное, стройное тело, заключая в джинсы узкие бедра. У нее было худое и белое тело, треугольник между ногами был такой же рыжий и непокорный, как и волосы на голове. Он представлял как залезает к ней через черный ход, тихо поднимается по ступенькам. Он закроет ей рот ладонью прежде, чем она успеет крикнуть. Затем он свяжет ее, и пока она будет отчаянно дергаться и рваться, он будет делать с ней такое, что заставит ее потеть, напрягаться и стонать.

Когда он закончит, она станет умолять его вернуться. «Здорово, — думал он, — правда здорово изнасиловать женщину в доме, где кто-то погиб такой ужасной смертью».

Эрни услышал шум приближавшегося по улице грузовика. Он узнал «Форд» Боба Миза из городской фирмы «Вчерашние Сокровища». Грузовик затрясся по дорожке к дому Кимболлов, извергая угарный газ. Он увидел, как выскочила Клер, и хотя он не мог слышать ее, но видел, что она смеялась и оживленно говорила пока грузный Мииз вылезал из кабины.

— Правда, Боб спасибо.

— Нет проблем. — Он решил, что это единственное, что он может сделать во имя прошлого — хоть у них и было-то всего одно свидание. В ночь смерти ее отца. И, в любом случае, когда покупатель выкладывал без содрогания тысячу пятьсот долларов, он с большим желанием доставлял покупку. — Я помогу тебе разобраться с вещами. — Он подтянул обвисший ремень, затем вытащил журнальный столик из кузова грузовика. — Хорошая штука. Немного доделать и получится конфетка.

— А мне он такой нравится. — Стол был весь покрыт царапинами и пятнами, но был очень необычным. Клер с усилием вытащила кресло с откидной спинкой и плетеным сидением. В грузовике оставалось еще одно похожее кресло, железный торшер с обрамленным бахромой абажуром, ковер с потертым цветным рисунком и диван.

Они внесли легкие вещи внутрь, затем присоединили к ним— ковер, болтая за работой о старых друзьях, новых событиях. Боб уже тяжело дышал, когда они вернулись к грузовику, чтобы рассмотреть пышный диван из красной парчи.

— Отличная вещь. Я без ума от лебедей. Вырезанных в ручках.

— Весит тонну, — произнес Боб. Он полез на диван, когда заметил слонявшегося по противоположному тротуару Эрни. — Эй, Эрни Баттс, чем занимаешься?

Уголки надменного рта Эрни опустились. Руки поползли в карманы. — Ничем.

— Ну тогда двигай сюда и займись делом. Дерьмовый мальчишка, — тихо обратился Боб к Клер, — но спина у него молодая.