Искушение злом

Он задумался, девушка ли она.

После школы Эрни поехал к Клер. Он был совсем не прочь переспать с Салли, но его горячие, потные мечты все были сосредоточены на новой соседке. Он подумал, что хорошо бы иметь их обеих сразу, как на той порно-кассете, которую он свистнул на бензозаправке у Лесса Глэдхилла.

Его руки покрывались потом, когда он об этом думал. Ему нравилась идея власти, господства, могущества. Если он поимеет их обеих, это кое-что докажет. Сделает его кем-то.

Он заехал на дорожку Клер и выключил мотор. Отсюда он мог видеть, как она работает с молотком и пасатижами. Сегодня было жарко, и она надела шорты, уютно протертые по краям, и огромную футболку, которая соскользнула с одного плеча.

«Что если зайти и сдернуть с нее эту футболку? Прямо здесь, прямо сейчас, среди бела дня. Она распахнет глаза, а зрачки расширятся от страха и неожиданности. Он завалит ее на бетон. Она захнычет. Но потом… потом она станет горячей, влажной и готовой».

Ему не нравилось, что шериф Рафферти крутится около нее, но это не слишком его волновало. Эрни решил, что и о Рафферти он позаботится, если надо будет. Он выбрался из грузовика и направился к ней. Вся поглощенная запихиванием железки в тиски, Клер не заметила его, пока он не очутился почти рядом. Она распрямилась, уперлась рукой чуть пониже спины, и улыбнулась.

— Привет.

Когда она согнула спину, ее маленькие, нетяжелые груди натянули шелк футболки. Он представил себе, как сжимает их.

— Ты говорила, что я могу иногда заходить после школы.

— Да, говорила, — она отложила молоток. — Я рада, что ты решил мне помочь. — Она немного помолчала, чтобы отставить тот план, что намеревалась осуществить, и переключиться на другой. — Слушай, там на кухне есть стул. Можешь притащить его сюда? Захвати «пепси», если хочешь.

— Ладно.

Когда он возвратился, она уже расчистила место на рабочем столе. — Поставь просто сюда. Ты, может быть, захочешь время от времени поотдыхать на этой лавочке. Не бойся говорить мне, когда устанешь. — Она взобралась на стол, слегка приглушила звук старой записи Муди Блюз и рукой предложила ему сесть. — Я просто собираюсь сделать несколько эскизов. Думаю, если ты поставишь локоть на лавку и сожмешь кулак… да. — Она улыбнулась ему. — Ну и как школа?

— Ничего.

— Кажется, тебе осталось только несколько недель. Продолжая говорить, она набрасывала эскиз в альбоме, и пыталась сделать так, чтобы он чувствовал себя непринужденно.

— Ага.

«Немногословный человек, — подумала она, и. попробовала снова». — Ты увлекаешься спортом или чем-нибудь еще?

— Спортом не увлекаюсь.

— А девушка у тебя есть?

Его взгляд скользнул вверх по ее ноге. — Да, в общем нет.

— Вижу, мудрый человек. А чем твои предки занимаются?

Он состроил гримасу, по привычке. — Заправляют пиццерией.

— Ты не шутишь? — она прекратила рисовать. — Я тут вечером съела одну пиццу. Потрясающе. Должна сказать тебе, что для меня было дико трудно вернуться сюда и остаться без нью-йоркской пиццы. Но здесь не хуже, чем у Рокко.

Он пожал плечами, смутившись от комплимента.

— Да это не так уж важно.

— Легко говорить, когда ты вырос, со всем этим. Разожми кулак и вытяни пальцы. Ммммм. — Сосредоточенно нахмурившись, она продолжила рисовать. — Ну, а где вы жили раньше?

— В Нью Джерси.

— Да? А почему переехали?

Его взгляд снова стал угрюмым. — Не знаю. Меня они спросить забыли.

Она сочувственно улыбнулась. — Здесь не так уж плохо.

— Здесь все мертвое. Ненавижу. Люди сидят и смотрят, как растет трава.

«Три предложения сразу, — подумала она. — Должно быть, разволновался». — Да, думаю сложно поверить, что когда-нибудь наступит время, и в самом деле понравится смотреть на растущую траву.

— Тебе легко говорить, — пробурчал он, передразнивая ее. — Ты можешь вернуться в Нью-Йорк когда захочешь.

— Это правда. — Дети, неважно насколько они напрягаются из-за своей независимости, заносчивы. — А для себя ты уже все решил. Лос-Анжелес, да?

— Ага. Мне здесь чертовски надоело, — он уставился снова на ее ноги, туда, где протертая ткань на шортах была обрезана высоко на бедрах. — Ты там была?