Обожествлённое зло

Кричала она долго. Эрни стиснул уши, чтобы не слышать этого звука, но тот источался в воздухе подобно запаху. Даже с закрытыми глазами он видел, что с ней делали.

Это было не жертвоприношение. Не подношение божеству. А изувечивание.

Закрыв рот руками, он мчался вслепую сквозь лес, а ее крики преследовали его.

Но был еще один, кто не бежал. Был тот, кто присел на четвереньки как животное, и в глазах его блестело безумие. Этот наблюдал, ждал, с бьющимся сердцем, с пылом проклятого Богом существа.

Даже затихнув, крики продолжали отдаваться эхом в лесной тиши. И был тот, кто раскачивался взад и вперед, взад и вперед в непристойной пародии на половой акт, а слезы лились из глаз и содрогалось все тело. Как хорошо, как прекрасно было увидеть работу Повелителя.

Тот, кто наблюдал, жадно понюхал воздух, как волк, чующий кровь. Скоро поляна снова опустеет, но кровь останется. На время в лесу будут царить звериные запахи смерти, дыма и совокуплений. И скрюченная фигура исчезла в тени кустов. Темные божества скрыли от людских глаз эту маленькую поляну, несущую смерть и проклятья.

– Клер, детка, проснись. – Кэм привлек ее к себе и погладил по волосам. Она сильно дрожала. В растерянности он завозился, пытаясь укрыть ее простыней.

– Все в порядке. – Она задышала глубоко и протяжно. – Все в порядке. Это был просто сон.

– Это как будто моя привилегия. – Он повернул ее лицо к лунному свету и внимательно посмотрел. В нем не было ни кровинки. – Должно быть очень дурной сон.

– Да. – Дрожащими руками она провела по волосам.

– Не хочешь рассказать мне о нем? Как она могла рассказать? Как она вообще могла кому-нибудь рассказать? – Нет, нет, все в порядке.

– Похоже, тебе не помешал бы глоток бренди. – Он коснулся губами ее лба. – Жаль, что у меня нет.

– Лучше обними меня. – Она прильнула к нему. – Который час?

– Около двух.

– Прости, что разбудила.

– Не переживай из-за этого. У меня было много ночей с кошмарами. – Он оперся о подушки, баюкая ее как ребенка. – Принести воды?

– Нет.

– Теплого молока?

– Фу.

– Горячего секса?

Она слабо рассмеялась и взглянула на него. – Может быть, чуть позже. Мне нравится просыпаться и видеть тебя рядом. – Она вздохнула и прислонилась к его плечу. Ночной кошмар был лишь зазубриной в ее мозгу, а реальностью был Кэм.

– Чудесная ночь, – пробормотала она.

Он тоже, как Клер, смотрел в окно на лунный свет. – Было бы здорово провести такую ночь на природе. Может, в следующее полнолуние нам с тобой разбить палатку.

– Палатку?

– Ну да. Можно опуститься к реке, заночевать в палатке и заняться любовью при свете звезд.

– Можно просто вытащить матрас на твою террасу.

– Где же твой авантюрный дух?

– Он накрепко привязан к таким вещам, как водопровод. – Она прижалась к нему. – И пружинный матрас. – Куснула его нижнюю губу. – Перкалевые простыни.

– Когда-нибудь приходилось заниматься любовью в спальном мешке?

– Нет.

– Позволь мне продемонстрировать. – Он перекатил ее на себя и плотно подоткнул вокруг них простыни. – Вот при таком способе мне даже не надо двигаться, чтобы… о, черт.

Раздавшийся телефонный звонок раздосадовал их обоих. Клер ахнула, когда Кэм потянулся к трубке.

– Извини.

– Пожалуйста, ради Бога.

– Рафферти, – произнес он в трубку. Затем:– ЧТО?

– Они ее убивают, – повторил Эрни отчаянным шепотом.

– Кто?—Включив свет, Кэм выпутывался из простыни.

– Она кричит. Все время кричит.

– Успокойся. Скажи мне, кто это.

Он выругался, когда телефон разъединили. Встал, грохнув трубкой.

– Что это?

– Черт побери, если бы я знал. Может быть, псих. – Но он распознал в голосе неподдельный ужас. – Заявил, что кого-то убивают, но не сказал, кого и где.

– Что ты собираешься делать? Кэм уже натягивал брюки.—Сейчас я мало что могу сделать. Поеду в город, осмотрюсь.

– Я поеду с тобой.

Он начал было протестовать, потом перестал. А что, если этот звонок был всего лишь уловкой, чтобы выманить его из дома? И застать Клер одну? Рафферти, ты сходишь с ума, пронеслось у него в голове. Но лучше было не рисковать.

– О'кей. Но скорее всего, это пустая потеря времени.

Он потратил целый час, прежде чем повернул обратно. Город был безмолвен как кладбище.

– Прости, что вытащил тебя.

– Ничего страшного. В такую ночь приятно прокатиться. – Она повернулась к нему. – Жаль, что тебе приходится так волноваться.