Обожествлённое зло

– Как мерзко. – Она обхватила себя руками, неожиданно вздрогнув. – И не похоже на то, что может здесь случиться. Ты подозреваешь детей?

– Больше ничего в голову не приходит, но нет, я не подозреваю детей. Все слишком чисто и с очевидным умыслом.

Она оглянулась, наслаждаясь картиной тихих деревьев, слушая музыку ручья. – Слишком жестоко.

Он пожалел, что заговорил об этом и сменил тему разговора, обратясь к воспоминаниям.

Он не думал о ранах и ушибах. Было просто, возможно, слишком просто разрушить его тело. Ему нравилось смотреть на нее, на то.как шапка ее волос улавливала солнечные лучи. Поразительно, что десять лет назад он не замечал, насколько у нее ровная, гладкая, мягкая кожа. Ее глаза запомнились ему больше всего, золотое, почти колдовское их свечение.

Теперь ему нравилось прислушиваться к интонациям ее голоса, к их взлетам и падениям. За разговором в обсуждении точек зрения прошел полдень, укрепляя дружбу, которая была прекрасна в своей хрупкости в детстве.

И хотя мелодично журчал ручей, а солнце с тенью играли над головой, он чувствовал, что время подошло только для дружбы. Когда они снова забрались на мотоцикл напряжение между ними исчезло.

«Единственной ошибкой, – догадался Кэм, – было то. что они проехали через город на обратном пути». Бад Хьюитт помахал ему, когда они проезжали мимо участка шерифа.

– Привет, шериф. – Хоть он и был одет в гражданское, Бад сделал официальное выражение лица, кивнув Клер. – Рад тебя снова видеть.

– Бад? – С усмешкой Клер соскочила с мотоцикла и звонко поцеловала его.

– Вчера вечером я ела пиццу и потихоньку напилась с Элис. Она сказала, что ты заместитель шерифа в городе.

– Один из них.—Он покраснел от удовольствия, что упомянули его имя.

– Ты отлично выглядишь. Клер. На самом деле от ее вида его кольнула в Адамово яблоко. Ее щеки раскраснелись на ветру, а глаза излучали глубокий золотой свет. – Вы, как я понимаю, катались вместе.

– Совершенно верно. – Кэм развеселился меньше, чем ожидал при виде щенячьего восторга в глазах Бада. – А что нельзя?

– Ну, я подумал тебе будет интересно узнать… а так как дома тебя не было, когда я позвонил, и я увидел, как ты проезжаешь мимо, я тебя остановил.

Кэм дернул кистью, и мотор нетерпеливо взревел. – Ну, это я понял, Бад.

– Это по поводу беглянки. Девочки из Харрисбурга.

– Ее что, обнаружили?

– Нет, но сегодня утром нам позвонили из полиции Штата. Кто-то заметил девочку, совпадавшую с ее описанием, в нескольких милях от города на Шоссе номер Пятнадцать, в то же утро, когда она убежала из дому. Она направлялась в Эммитсборо. Я думал тебе будет интересно узнать, – повторил он.

– Ты записал имя?

– Записал имя и телефон. Записку оставил в офисе.

– Сначала отвезу Клер.

– Можно я тебя подожду? – Она уже пристегивала шлем к багажнику. – Я не была в участке шерифа с тех пор, как Паркер, рыгая, сидел за столом.

– Это уже не столь привлекательно как раньше, – сказал Кэм, предлагая ей войти.

В человеке, сидевшем за столом, она узнала Мика Моргана. Он поступил на работу заместителем при Паркере, и годы жестоко обошлись с ним. Он потолстел и обрюзг, а поредевший пробор его грязных каштановых волос оставлял такое же грустное впечатление, как и расплывшаяся талия. Он задвинул жевательный табак за щеку и встал.

– Кэм. Не знал, что ты заедешь. – Он сосредоточил свой взгляд на Клер и изобразил подобие улыбки. Его зубы были в табачном соку. – Слышал, что ты вернулась.

– Здравствуйте, мистер Морган. – Она постаралась забыть, что он был первым на месте гибели ее отца. И не винить его за то, что именно он оттащил ее от тела.

– Наверное стала богатой и известной. – Из заднего помещения раздался кашель и длинное ругательство. Морган поднял бровь, затем со знанием дела сплюнул в медную корзину в углу. – Старый Бифф почти весь день буянит. У него кошмарное похмелье.

– Я им займусь. – Кэм посмотрел по направлению заднего помещения, и новая волна ярости захлестнула его. – Бад, можешь отвести Клер домой?

Она хотела было грациозно раскланяться, но заметила напряжение в лице Кэма, его шее, его руках. – Со мной все в порядке. – С ничего не значащим кивком она принялась изучать бумажки на доске объявлений.

– Я здесь потусуюсь. Не торопись. Морган свесил живот над ремнем. – Раз ты пришел Кэм, я пойду пообедаю.

Коротко кивнув, Кэм направился к тяжелой двери, отделявшей камеры от кабинета. Ругательства продолжались после того,как он закрыл за собой дверь.