Карты судьбы

– Очнись, соня! Едем, девушка, здесь не место человеку.

Конь, почуяв путь домой, припустил резво, и всаднику приходилось его сдерживать. Далеко позади осталась роща Единорога, когда я услышала за спиной:

– Я видел его? Или это был сон?

– Не сон.

– И он смотрел на меня?

– Да. Загадал желание?

– Не знаю… в голове все смешалось… Но я, правда, видел его?

Я засмеялась:

– Да. Да!

На обратном пути мы вновь остановились у святилища. Солдат спешился. Задумчиво снял и бросил на камни драгоценный пояс, до того укрытый под плащом.

– Щедрый дар! – заметила я, отбрасывая назад спутанные волосы.

– Слишком щедрый даже за встречу с Ним? – мужчина взялся за луку седла, пристально глядя на меня. – Могу ли я что-нибудь сделать для тебя, девушка? Отыскать твоих родных, вернуть тебя домой?

Я качнула головой.

– У меня нет никого, кроме брата. Ни один дом не откроет мне двери с радостью. Я сирота и привыкла полагаться лишь на себя, господин.

– Сколько тебе лет? Как твое имя?

Его настойчивость встревожила меня, и я решилась на дерзость:

– Так много вопросов, чтобы накормить меня обедом? Если ты передумал…

– Я не передумал. Просто я могу дать тебе больше, много больше – твой дом и родных, которых ты, видно, позабыла.

– Я не умею разгадывать загадки, и лучше будет…

Он удержал меня властным движением. Сказал спокойно:

– Лучше будет, если вы не будете торопиться, принцесса Ана!

Странно, но сначала я узнала это прикосновение – горячее, бьющее током жизни. И лишь потом начала узнавать ЕГО. Я обмякла в седле, глядя в поднятое лицо Драгара и слушая топот приближавшихся копыт. Всадники налетели, закружили, загарцевали вокруг.

– Ваше величество, давно за полдень, мы думали…

Он поднял руку, по-прежнему не спуская с меня глаз:

– Мы искали волчонка, а поймали ласку! Поприветствуйте как должно принцессу Ану!

Молчание – а потом изумленный и торжествующий вопль. Принцесса – со спутанными волосами, в грязном поношенном платье, в растоптанных бесформенных башмаках… Но в поднятых на меня бездонных глазах короля не было и капли победной усмешки.

Мой голос мне самой показался чужим.

– Ты слишком великодушен, Драгар! Я не привыкла к таким почестям.

– Я знаю – и знает Он – кому их оказывать! – загадочно для своих людей, но не для меня, возразил Драгар.

Когда он поднялся в седло, я сказала вполголоса:

– И это твоя благодарность?

– Большая, чем ты думаешь, – отозвался он. И добавил, трогая коня, – в конце концов, я накормлю тебя обедом!

Я сбросила платье, служившее на протяжении лета почти единственной моей одеждой. Неторопливо, стараясь не думать ни о чем, кроме горячей воды и душистого мыла, вымылась и, завернувшись в простыню, подошла к пылающему камину.

…Щеколда загремела от сильного толчка, и в комнату ввалилась орава хохочущих юнцов из свиты короля. Они закружили вокруг, носками сапог с подчеркнутой брезгливостью подкидывая мои вещи, больно дергая меня за волосы, пытаясь то ли в шутку, то ли всерьез сорвать с меня простыню.

– Так вот какая она, волчье отродье!

– Гляди, гляди, и впрямь как волчица, глазами сверкает!

– Милая, покажи-ка свои зубки!

– А есть ли у тебя хвостик?

Они кружили, распаленные вином, собственной наглостью и моим молчанием. Опустив глаза, сжимая зубы, чтобы не вскрикнуть от очередного толчка или щипка, я ждала, когда им надоест это недоброе веселье. Меня толкнули так сильно, что я едва не упала, выпустив край простыни – вой молодых глоток подтвердил, что это не осталось незамеченным. Краем глаза увидев появившуюся в дверях рослую фигуру короля, я метнулась к нему вне себя:

– Такие твои почести, Драгар?!

Одного взгляда на меня и хохочущих юнцов было достаточно. Лицо короля потемнело. Не поворачиваясь, он бросил страже за своей спиной:

– Выпороть! Всех!

Пропустил мимо враз протрезвевших юнцов; сказал, глядя поверх моей головы:

– Прошу прощения, принцесса. Никто больше не посмеет оскорбить тебя. Я жду в своей комнате…

– Драгар!

Все еще пылая от унижения, я ткнула пальцем в лежащее на кровати платье.

– Ты же не знал, что встретишь меня! Зачем ты возишь с собой женскую одежду?

Его белые зубы блеснули в усмешке.

– Это для женщин, которых я нахожу в дороге!

– Я не надену платье, предназначенное для твоих наложниц! – отрезала я.

Его глаза сузились, и взгляд охватил меня как огненным росчерком. Но Драгар сказал только: