Злодей не моего романа

— Да! Пусть Рик заставит своего больного братца убрать от меня свои лапищи!

— Что Чаща в округе?

— Тихо. Дома пустые.

— Рик, — начала я. — По-моему она не разберется сама…

Он вздохнул.

— Георг! Отпусти девушку.

— Черта с два! Она — моя!

— Чего? — последнее время сестренка стала часто повышать голос.

Я поморщилась. С ними двумя придется туго. Катюша в жизни не смирится с отсутствием абсолютной свободы. Не в ее характере уступать. Рик повернулся ко мне.

— Маленькая, — осторожно начал он. — Сейчас Георг серьезнее, чем раньше. Еще она сама с ним…

Догадка пришла прежде, чем мой Бес успел закончить фразу.

— Теперь он ее живой не отдаст.

Серо-желтые глаза с тревогой смотрели на меня.

— Понятно, — вздохнула я.

— Не бойся. Стоит ей попросить, он все сделает. Так как сам посчитает нужным, но сделает.

Успокоил. Катя и слово "просить" в данном случае будут несовместимы. Просто не найдут друг друга в дебрях гордости и вспыльчивости.

— Надо идти, — прошептал Рик, целуя меня в висок. Поднял на руки и выскочил за дверь. Я привычно прижалась к нему и зажмурилась. Мы неслись через лес. В голове кусочками мозаики бились мысли, складываясь, меняя положение, но не принимая строгого рисунка. Женское чутье подсказывало, я только что упустила нечто важное. Не обратила внимания. Догадка вильнула хвостом и скрылась в глубине разума. Зло стиснула челюсть и попыталась достать. Достала.

— Девушки, — сказала шальная мысль и снова скрылась. Девушки… девушки… Теперь помогла память.

"Сейчас Георг серьезнее, чем раньше".

Гриша говорил, что Рик убивал всех его девушек. Он убил сестру полицейского. Собирался убить меня, не давая брату завести отношения.

"Стоит ей попросить, он все сделает".

Марианна.

Кусочки сложились.

Страх за брата толкал его решать проблемы быстро и радикально. Эта женщина умудрилась испортить жизнь всем. Оставались неясными только два вопроса. Почему Гриша считал ее жертвой рук брата, и как гадина стала бессмертной.

Я приоткрыла глаза, начала задумчиво рисовать на обнаженной груди узоры. Кончики пальцев стало покалывать. Серо-желтые глаза опустились к моему лицу. Выглянули первые Чертенята.

— Ой, — пискнула я и отдернула руку. Он улыбнулся. Сердце спустилось в живот и заплясало там в бешеном ритме. Зрачки Рика расширились, дыхание сбилось.

— Маленькая, — хрипло прошептал он. — Пожалуйста, перестань.

Вот не стоило ему этого говорить. Гормоны взбунтовались. Так сильно я не хотела его еще ни разу. Оказаться в его власти прямо здесь и сейчас, ощутить… Рик застонал и ускорил бег. Я зажмурилась. Думай, Лена, думай. Нужно что-то дурацкое, отвлекающее, не эротичное. Эротичное… Против воли вспомнила его обнаженное тело.

Рик снова застонал, прижал к себе сильнее.

— Маленькая…

Думай Лена, думай! Чемпионат мира по футболу. Да! Эротично? Нет. Только что о футболе знаю? Двадцать мужиков гоняют по полю мяч. Еще тысячи смотрят и пьют пиво. Фу! Хотя эти двадцать мужиков, как Рик, симпа… Не в ту степь!

Лес кончился, мы приблизились к знакомой стоянке. Позади послышалось недовольное бурчание Катерины. Вокруг нас что-то звонко ударило в асфальт несколько раз подряд. Мир перед глазами стал размазанным и снова прояснился. Я стояла на земле в лесу.

— Георг. Подержи их обеих. Я сейчас.

Бес исчез.

22

— Что это было?

— Охранник, — пожал плечами мальчик-гот.

— Рик, — дернулась я.

Гриша поймал меня за руку.

— Куда? Там всего-навсего человек.

— Всего-навсего с оружием… — буркнула Катенька. В какой-то момент она перестала делать тщетные попытки вырваться и теперь угрюмо восседала на Гришиных руках. — Вас пули берут?

— Так я тебе и сказал.

Меня подхватили и подняли в воздух. Я испуганно пискнула. Рик приблизился неслышно.

— Пошли.

— Конец охраннику, да? — как-то зло прошипела сестренка. Я вздохнула, скептически покачала головой и прижалась щекой к родной груди. Бес пристально наблюдал за моей реакцией. Я улыбнулась ему. Он остановился возле машины, поставил на ноги, открыл переднюю дверь. Я скользнула внутрь, привычно забралась на сиденье с ногами. Стыдно признавать, но я соскучилась по этой машине. В памяти всплыли последние воспоминания, связанные с ней. Рик бросил на меня жадный предупреждающий взгляд с водительского места. Я невинно похлопала ресницами и развела ладони в стороны. Прости, хороший мой, ничего не могу с собой сделать. Само выходит. Длинные пальцы сильнее сжали руль.