31  

Костин рассердился:

– Разве я изъясняюсь на китайском языке? Сейчас на рынке много лекарств, от которых толку, как от козла молока. Вреда они, правда, тоже не нанесут, это чистое плацебо, кое-кому, особо внушаемому, они могут даже временно помочь. «Кобратин» из этой серии. Токсичной составляющей в мази микромизерное количество.

– Зато стоит он немало, – возмутилась я, – и агрессивно рекламируется по всем СМИ.

– Чтобы накопить дозу отравы, равную обнаруженной у Ковалевой, нужно намазываться толстым слоем этого средства каждый день по многу раз в течение не одного года, – не обращая внимания на мое замечание, сказал Вовка. – Я тебе говорил, что в организме Жеки есть яд, соответствующий тому, что содержит «Кобратин». Но, учитывая его количество, предполагаю: в кровь Ковалевой он поступил не из мази.

– Хорошо, пусть она каким-то образом получила токсин. Но ты же уверяешь, что доза не смертельна. И, позволь напомнить, Жека выпала из окна. Наверное, надо забыть о медузах и сосредоточиться на человеческом факторе, подумать о врагах Ковалевой! – воскликнула я.

– Не спеши, – остановил меня Костин. – Роман изучил информацию по этим морским обитателям, и выяснилась интересная вещь. Ученые давно присматривались к тем медузам, пытались использовать их яд для лечения больных, но потом отказались от этой идеи. Токсин хитрый, он имеет свойство накапливаться в организме человека и воздействовать на его нервную систему. Знаешь, что бывает с тем, кто превысит терапевтическую дозу? У бедняги появляются вспышки ярости, неконтролируемого гнева, он будет крушить все вокруг, превратится на время в озлобленное чудовище, потом вернется в привычное состояние и вскоре снова озвереет. Припадки возникают на пустом месте, без всякой разумной причины. И самое неприятное, если человек отравлен до такого состояния, вылечить его практически невозможно. Остается лишь держать несчастного до конца жизни на сильных успокоительных. Подробных исследований по яду медуз этого вида в России не проводили. Их тщательно изучали в Америке и пришли к выводу, что лучше их в фармакологии не использовать, потому что у каждого человека свой порог восприятия токсина. Один десять лет может принимать дозы яда, и ничего не случится, другой же буквально сразу, от первого контакта, впадет в буйство. Америкосы сначала решили, что все дело в весе и возрасте, предполагали, что дети, худенькие женщины и старики отравятся быстрее, чем молодые спортивные мужчины. Но потом стало ясно: токсин непредсказуем. Естественно, на людях его не испытывали, но обезьяна в расцвете сил и здоровья могла начать буйствовать после первого же приема, а пожилое или, наоборот, очень юное животное никак не реагировало на яд. Вот почему практически во всем мире было решено медуз не трогать. Но наши бизнесмены от фармацевтики не побоялись выпустить «Кобратин». Правда, повторяю, токсина там жалкие микродозы.

Глава 11

Меня бросило в жар.

– Жеку отравили! Вот почему она бросалась на окружающих безо всякой причины. Кто же мог желать ее смерти?

– Лампудель, человек, который непонятным образом внедрил яд в организм Евгении, не хотел, чтобы она погибла. Токсин не убивает, – мрачно пояснил Костин. – Преступник задумал иное: из-за припадков ярости Ковалева должна была потерять друзей, работу, семью, ощутить себя сумасшедшей, мучиться и морально, и физически. Ну к какому врачу пойдет женщина, беспричинно впадающая в гнев? К эндокринологу? Тот не будет делать анализа на яды, измерит уровень гормонов и, если понадобится, попытается скорректировать их количество таблетками. Станет ли больной от приема лекарств лучше? Нет. И тогда доктор отправит ее к невропатологу, тот, с большой долей вероятности, посоветует ей обратиться к психиатру. Она получит неприятный диагноз, типа биполярного расстройства. Просто убить Жеку преступнику показалось мало, ее решили измучить. Учитывая наличие в крови отравы, надо под другим углом посмотреть на то, что случилось в доме Ковалевой.

– Под каким? – охрипшим голосом спросила я.

– В момент ярости она не владела собой, не осознавала, что делает, – сказал Вовка. – Понимаю, как тяжело тебе это слышать, но версия нападения матери на сына весьма правдоподобна.

Я возразила в десятый раз:

– Жека обожала Всеволода, она не могла…

– Это была не она, – перебил меня Костин, – а безумная фурия, которая в беспамятстве ударила сына ножом. Спустя несколько минут после содеянного Женя очнулась, сообразила, что натворила, и кинулась к окну. Полно улик, подтверждающих мои предположения. На раме остались кровавые отпечатки пальцев, они принадлежат Ковалевой. Положение тела на земле говорит о том, что она сама шагнула вниз. Во дворе найден нож, тот самый, которым Всеволоду нанесли два ранения. Одно, правда, очень легкое, лезвие слегка повредило кожу на груди. Крови от него было много, но ущерба здоровью никакого, зато второе… Ладно, не буду об этом. Так вот, о коже. Если на Севу напала не мать, зачем ей хватать орудие убийства и прыгать с ним из окна?

  31  
×
×