111  

Чем дальше они уходили по широкому коридору, тем больше вокруг становилось свечей, они размещались повсюду на веточках, торчащих из стен, на разной высоте, от скругленного перехода пола в стену до верхнего округления стен у Хенрика над головой. Коридор, залитый их золотистым сиянием, внезапно привел Хенрика в темный, едва освещенный зал.

Судя по всему, в этом зале и не бывало много свечей. Зато все помещение заполняли чаши и кувшины. Некоторые сосуды были из рыжевато-коричневой глины. Расцветка чаш, представленных в великом разнообразии, менялась от желтовато-коричневой до зеленой и рубиново-красной. В стенах во множестве мест переплетенные ветви и пруты были оттянуты так, чтобы можно было всунуть чашу.

Хенрик боялся представить себе, что в этих чашах. Судя по тому, что он видел сквозь цветное стекло чаш, большую их часть заполняла темная и грязная на вид жидкость, более всего похожая на грязную воду. Кое-где в этой жидкости что-то плавало среди грязи и мусора. Хенрик старался разглядывать не слишком пристально, боясь узнать, чем могут оказаться эти плавающие предметы. Одна чаша, похоже, была наполнена человеческими зубами.

Но вовсе не чаши и не кувшины напугали его до смерти.

Слезы ужаса побежали по его щекам, когда он увидел, что вплетено в стены.

В стены были вплетены люди.

Он разглядел их и в стенах коридоров, расходящихся от этого помещения в разные стороны. Сначала он заметил несколько десятков человек, будто завернутых в коконы, образованные ветвями стен.

Чем внимательнее он присматривался, тем больше видел людей, плененных в глубине стен.

Некоторые превратились в иссохшие трупы с застывшими в муке раскрытыми ртами и ввалившимися глазницами; кожа на их обнаженных руках и ногах ссохлась. Другие тела, раздутые, казалось, еще совсем недавно жили и дышали. Из-за тошнотворного зловония смерти тяжело было дышать.

Но некоторые из вплетенных в стены не были мертвы.

Казалось, они застыли в оцепенении, почти не дыша, едва понимая, что с ними происходит. Все они были нагие, но колючий кокон из прутьев и ветвей оплетал их так плотно, что многих вообще трудно было разглядеть.

Хенрик видел, что глаза пленников иногда поворачиваются, как будто те пытались понять, где они и что с ними происходит. Время от времени тихий стон вырывался из какого-нибудь перекошенного мукой рта.

Отвернувшись, чтобы не видеть мертвых и полумертвых людей, вплетенных в стены, он оказался лицом к лицу с Терновой Девой.

Глава 52

Джит сидела, скрестив ноги, посреди помещения в подобии гнезда, сплетенного из ветвей, и не мигая глядела на мальчика большими, круглыми глазами, такими темными, что они казались черными.

Ее жидкие волосы едва доставали до плеч. Она не была крупной; собственно говоря, она была лишь чуть больше самого мальчика. Простое мешковатое платье не скрывало довольно стройную фигуру. Тело Джит скорее походило на мальчишеское, чем на женское. Кожа на тонких руках выглядела так, словно ей не хватало солнца. Хенрик затруднился бы сказать, сколько ей лет, но, несмотря на ее бледную гладкую кожу, не сомневался, что юность Джит давно минула.

Ее ногти и ладони казались вечно грязными, возможно из-за того, что на руки попадало содержимое окружавших ее чаш. Еще ему представлялось, что темное вещество у нее под ногтями могло быть соками, которыми истекают трупы, вплетенные по всему залу в стены.

Но не это приковало его взгляд и заставило сердце колотиться, а колени дрожать, а ее рот.

Тонкие губы Джит были зашиты полоской кожи.

Узкий кожаный ремешок был продет прямо через плоть, через дыры в губах, вовсе не выглядевшие зажившими. Стежки шли неровно. Они казались наложенными как попало, без особого старания, а посреди рта образовывали перекрестье. Кожаный ремешок стягивал шов не туго, оставалась слабинка, позволяющая ей открывать рот в тонкую щель.

Через эту щель, из-за скрещений кожаных ремешков, Джит испустила пронзительное улюлюканье, на какое не способен человек. Хенрика пробрал озноб.

С прошлого своего посещения он знал, что это ее язык, ее способ разговаривать. Хотя мальчик не имел ни малейшего понятия, что эти звуки означают, он был уверен — Дева обращается к нему.

Одна из фамильяров, у которой, как он заметил, отсутствовала кисть руки, склонилась к нему.

— Джит говорит, что рада видеть тебя снова, мальчик.

  111  
×
×