Машина предсказаний

Орнета нахмурилась.

— О чем же?

— Мы обсудим это без свидетелей.

Орнета вовсе не была уверена, что хочет беседовать с одной из морд-ситов лорда Рала. А в свете недавнего решения перейти под руку Ханниса Арка особенно не хотела общаться с морд-ситом наедине.

— Не думаю, что у меня есть желание…

— Странно. Не подозревала, что произвела такое впечатление, будто предлагаю вам выбор.

Орнета ощутила, что волосы у нее на затылке встали дыбом. Она и представить не могла, что когда-нибудь услышит в таком приятном голоске такую угрозу.

Неспособная сейчас сообразить, как выкрутиться, она повела рукой, приглашая:

— Мои покои в той стороне, неподалеку. Возможно, вы…

— Годится. Идемте.

Орнета бросила взгляд на Людвига, надеясь на его вмешательство или хоть какую-то помощь.

Судя по гневному выражению его лица, намеков ему не требовалось.

— В чем, собственно, дело?

Морд-сит стиснула в руке эйджил и сказала с сердитыми нотками в голосе:

— Дело связано с самым последним пророчеством.

На лицах всех присутствующих читалось удивление.

— Каким пророчеством? — поинтересовался Людвиг.

— Поступившим от разных людей, в том числе от слепой предсказательницы.

— Что же гласит это пророчество? — спросил Людвиг.

Морд-сит подняла бровь, глядя на него, затем обвела взглядом остальных.

— Понятия не имею. Пророчества не предназначены для тех, кто не наделен магическим даром. В том числе не для всех вас.

Теперь в глазах Людвига ясно читался гнев. Он стал еще ближе Орнете, а она — ему. На самом деле вместе они были совсем недолго. Она была довольна — он не производил впечатления, что получил от нее все, что хотел.

— Если вы не знаете, что в нем говорится, тогда как надо понимать это ваше «связано с пророчеством»? — поинтересовался он.

— У меня приказ. Могу только заметить, что речь о недавнем пророчестве. — Морд-сит наклонилась в его сторону и подняла эйджил, словно угрожая. — Я уже много времени потратила впустую. Пора идти.

Вместо того чтобы отойти в сторону, Людвиг попробовал встать между Орнетой и морд-ситом.

— Мне кажется, нам следует…

Женщина ткнула эйджилом ему в плечо. Людвиг закричал от боли и отшатнулся. Затем тяжко упал на колени. Прижимая ладонь к плечу, он глухо стонал от мучительной боли.

Затем обратил яростный взгляд вверх.

— Сука! Как ты посмела…

Морд-сит направила эйджил ему в лицо.

— Советую оставаться здесь и вести себя тихо-тихо, или я сама сделаю так, что ты останешься здесь и замолчишь — для пользы дела. Понял?

Людвиг не отводил от нее взгляда, но не шевелился. Орнета потянулась к нему, взволнованная тем, что ему больно. Она хотела утешить его и убедиться, что с ним все в порядке.

Морд-сит встала между ними и недвусмысленно покачала эйджилом.

— Довольно этой чуши. Пойдемте.

Глава 63

Прежде чем женщина успела подтолкнуть ее оружием, Орнета бросила последний беглый взгляд на Людвига, повернулась и пошла прочь в сторону своих покоев. Она была возмущена и сердита на женщину за то, что та причинила Людвигу боль, но не хотела сейчас выдавать свои чувства. Она недвусмысленно покажет свою обиду в подходящее время и надлежащим людям, и тогда эта женщина поплатится за свою дерзость, не говоря уже о бессмысленной жестокости.

По крайней мере Орнета увела морд-сита подальше от Людвига прежде, чем тот сделал какую-нибудь глупость и навлек на себя еще большую боль.

Шагая по элегантно украшенному коридору, Орнета старалась идти не слишком стремительно и передвигалась довольно величественно, как бы напоминая морд-ситу, с кем та имеет дело. К тому же она не торопилась добраться до своей комнаты и остаться там наедине с этой женщиной.

Служанка, шедшая им навстречу с охапкой свежего постельного белья, завидев морд-сита, прижалась к стене коридора, желая поскорее убраться с ее пути. Женщина уставилась в пол и старалась быть незаметной, пока высокая женщина в красной коже проходила мимо.

Орнета шла словно на эшафот. Она не могла поверить, что с ней обращаются столь неуважительно. Обдумывая свое решение, она пришла к выводу, что ничем не заслужила происходящее. Многие годы она была на редкость лояльна к Д'Харианской империи. Впрочем, она напомнила себе, что была лояльна именно к империи — к людям, а не к правителю.