Машина предсказаний

В центре всего этого Ричард видел женщину, одной рукой схватившую Кэлен за предплечье, а в другой державшую окровавленный нож, который приближался по дуге к груди Кэлен.

В этот миг все остальные только начали движение.

В тихую пустоту вневременья вдруг ворвался беззвучный гром.

Время прекратило свой стремительный бег, когда из-за примененной мощи по ограниченному пространству банкетного зала прошлась ударная волна.

Сгущение воздуха разошлось кругами.

Люди, стоявшие ближе прочих, вскрикнули от боли и опрокинулись на пол. Тех, что стояли подальше, волна заставила отступить на несколько шагов. Затем, потрясенные и испуганные, они, защищаясь, запоздало закрыли лица руками.

Со столов и тележек слетели тарелки с едой, металлические блюда помялись при ударе о стену; бутылки вина, столовые приборы, прочая посуда, салфетницы, бокалы и чашки были сметены со столов мощной волной, молниеносно пронесшейся по залу. Когда она достигла дальней стены помещения, стекла в окнах разлетелись вдребезги. Шторы утянуло в разбитые окна. Зал наполнился звоном рассыпавшихся по полу ножей, вилок и осколков стеклянной посуды.

Ричард стоял ближе всех к Кэлен, когда она применила силу Исповедницы. Чересчур близко. Подобная близость к такой силе опасна. Боль пронзила каждую клеточку его тела, вынудив упасть на колени. Зедд, сбитый с ног, упал навзничь. Натан, стоявший чуть дальше, отшатнулся, ловя руку Кары и не давая ей упасть.

Когда звон осколков разбитых бокалов стих, скатерти и шторы перестали колыхаться, а люди застыли в ошеломляющей тишине, женщина в окровавленной голубой одежде стала на колени у ног Матери-Исповедницы.

Кэлен уверенно стояла в самом центре успокаивающегося хаоса.

Люди испуганно глазели на нее. Никто из них прежде не видел, как Исповедница применяет свою силу. Этим обычно не щеголяют перед зрителями. Ричард сомневался, что хоть кто-то из них сможет забыть увиденное.

— Проклятье, а это больно, — пробормотал Зедд, потирая локти и разминая плечи.

Когда острая боль, пронизавшая все тело Ричарда, перестала туманить его зрение и разум, он разглядел, что на рукаве белого платья Кэлен остался кровавый отпечаток руки нападавшей.

Стоя на коленях перед Матерью-Исповедницей, женщина не выглядела убийцей. Она была среднего роста, с неприметными чертами. Завитки темных волос доходили почти до плеч. Ричард знал, человек, которого коснулась Исповедница, относится к боли по-особенному, и даже более того, понятие боли становится для него малозначащим. Едва Исповедница коснется человека, она становится для него всем.

Кем бы эта женщина ни была прежде, теперь она полностью переменилась.

— Госпожа, — прошептала она, — приказывай.

Голос Кэлен был холоден, как лед.

— Расскажи мне снова, что ты сделала. То, о чем ты уже начала говорить.

— Я убила своих детей, — сказала женщина спокойно и бесстрастно. — Я решила, что вам следует это знать.

Ричард не сомневался, что слова, падающие в мрачную тишину, у многих вызывали мурашки. У некоторых перехватило дыхание.

— Поэтому ты пришла ко мне?

Женщина кивнула.

— Отчасти. Мне необходимо было рассказать вам, что я сделала. — По ее щеке скатилась слеза. — И что должна сделать.

Зная, кто сейчас эта женщина, Ричард знал и другое — она оплакивает не убийство детей, а неосуществленное убийство Кэлен. Лишь коснувшаяся ее Исповедница отныне волновала женщину. Сейчас ее душу терзало чувство вины из-за недавнего намерения.

Ричард наклонился и, осторожно взяв женщину за правое запястье, вынул из сжатого кулака окровавленный нож. Разоружать ее было необязательно, но так ему было спокойнее. Женщина не обратила на это внимания.

— Почему ты сделала это? — спросила Кэлен требовательно, отчего все присутствующие на мгновение затаили дыхание.

Женщина обратила лицо вверх, к Кэлен.

— Так нужно было. Я не хотела, чтобы они встретились с этим ужасом.

— С каким ужасом?

— Чтобы их съели заживо, госпожа, — произнесла женщина так, будто это было очевидно.

Охранники вокруг пододвинулись чуть ближе. Несколько морд-ситов, старавшиеся в момент нападения остановить женщину, но не успевшие, теперь расположились за ее спиной. Каждая сжимала в руке эйджил.

Кэлен не нуждалась в охране или морд-ситах и не боялась обычного нападения с ножом, если нападающий один. Как только сила Исповедницы касалась человека, он проникался полнейшей преданностью ей и уже не мог не подчиняться ее воле, тем более навредить ей. Он беспокоился только о том, как услужить ей. Например, спешил признаться во всяком преступлении, в каком был повинен, если об этом спрашивала Исповедница.