41  

Выходные тянулись бесконечно. Бэкки ждала, когда они вернутся, хотя и не знала, как сможет посмотреть им в лицо. Сюзанн, должно быть, очень довольна, ведь она провела выходные с Джошем… Нет, этого Бэкки вынести не могла. Частично потому, что Джош был нужен ей самой.

Даже ее любимые туристические проспекты не интересовали сейчас Бэкки.

— Ты дура и трусиха! — говорила она себе, уходя с головой в повседневные дела.

Но, даже работая, видела перед собой Джоша и Сюзанн. Вдвоем.

Они вернулись поздним воскресным вечером. Бэкки услышала шум грузовика. Она лежала в постели, оцепенев. Они быстро попрощались, и Сюзанн вошла в кухню, а потом поднялась к себе. Бэкки натянула на голову одеяло и попыталась больше ни о чем не думать.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Утром, на кухне, услышав шаги Сюзанн, Бэкки взяла себя в руки. Она еще не была готова выслушивать, как чудесно ее сестра провела время с Джошем.

Сюзанн вплыла на кухню в новом, весьма откровенном пеньюаре.

— Мило, да? — промурлыкала Сюзанн. — Это подарок, разумеется. Тебе нравится? — Она принялась кружиться по кухне. — Спасибо за медальон. Я нашла его на подушке, когда вернулась вчера вечером.

— Ты не находишь, что твое неглиже слишком вызывающе? — спросила Бэкки, жалея, что вместо медальона не купила Сюзанн фланелевую пижаму. — Сюда могут зайти мужчины, — с легкой завистью в голосе произнесла она. Бэкки никогда не носила ничего подобного.

— В такой час? Вряд ли. — Глаза Сюзанн сияли. — А потом, даже если кто-нибудь войдет, он не увидит ничего такого, чего не видел прежде.

Бэкки вспыхнула. Неужели Сюзанн намекала на то, что?..

— У меня много дел. — Бэкки встала и пошла к двери.

— Конечно, Бэкки, дорогая. Работа — это все, что у тебя есть, не так ли? — сладко пропела Сюзанн.

Бэкки резко повернулась:

— Мне жаль, что твоя мать продала свою долю, Сюзанн. Но я заплатила ей хорошие деньги. Эйлин следовало сказать вам с Марком об этом очень давно. Не выплескивай на меня свою злость.

Глаза Сюзанн сузились.

— Мне не из-за чего злиться, Бэкки. В конце концов, я потрясающе провела выходные в городе. Я рада, что ранчо не висит у меня на шее. И если мужчина приглашает меня провести с ним время, я вольна согласиться и получить удовольствие, а не превращать себя в рабу этой земли.

Бэкки показалось, что ее ударили. Она не знала, что возразить, и только молча смотрела на девушку, с которой жила все эти годы, которую считала своей сестрой. И видела… эгоистичную женщину с язвительной улыбкой и нескрываемой ненавистью в глазах.

Не говоря ни слова, Бэкки пошла на конюшню. Поняв, что по щекам ее струятся слезы, она остановилась. Нельзя, чтобы мужчины видели ее плачущей. Но и вернуться в дом и столкнуться с Сюзанн она не могла. А ведь сестра права. Она, Бэкки, — жертва этой земли и своих предрассудков. Ведь как хотела поехать с Джошем в город, но страх заставил ее отказаться.

Бэкки чувствовала себя несчастной. В чем она действительно сейчас нуждалась, так это чтобы Джош подошел к ней, обнял, сказал ей, что уик-энд с Сюзанн ничего не значит для него и что он любит только ее, Бэкки.

Она даже улыбнулась. Да, она хотела, чтобы он любил ее.

Бэкки вздрогнула. Любил?Когда же это случилось? С каких пор она стала мечтать, чтобы наемный ковбой любил ее? Я всегда этого хотела! — призналась она себе. С тех пор, как увидела его в первый раз. С тех пор, как почувствовала на губах его поцелуй.

Девушка вдруг поняла, что влюблена в него. Влюблена, несмотря ни на что. Вот почему ей было так больно и обидно, когда он уехал на выходные с Сюзанн.

Она резко повернулась и пошла к грузовику. Сейчас она никого не желала видеть. Ей нужно было время, чтобы все обдумать и успокоиться.

Бэкки выехала к Дикой реке и остановилась на берегу. Вода бурлила, и иногда небольшие волны обрушивались на скалы. Свежий ветер дул в открытые окна машины. Вокруг не было ни единой живой души.

Бэкки удивлялась самой себе. Влюбляться в Джоша не входило в ее планы. Она хотела путешествий и волнующих приключений, но никак не тревожащих душу переживаний.

И все же она влюбилась. Как же теперь смотреть ему в лицо? Хватит ли у нее на это сил? Джош говорит, что глаза ее выдают. Ну так довольно! Настало ее время выигрывать. Больше она никому не позволит разгадать себя. Ни Джошу, ни Сюзанн — никому.

  41  
×
×