Когда нет выбора

  – Не знаю, не знаю, дружище, кто переврал, но легенда, которую я нашел в хрониках, оказалась верна, и все сведения, которые десятилетиями кропотливо собирал по крупицам, тоже оказались достоверны. И наше присутствие здесь это доказывает.

  Высказав свое мнение, Малех протянул руку и пальцем, затянутым в перчатку скафандра, провел по черному квадрату из сартора. Обвел золотые символы, выравнивая сместившиеся золотые крупинки, а потом плавно переместил руку на камень, погладив его. Этирей в этот момент заметил, как отвалился кусочек от камня в том месте, где его коснулась перчатка друга. Визар на мгновение замер, его рука зависла в сантиметре от каменной поверхности, а потом он пальцем ткнул в глыбу, проверяя на прочность и твердость. Под ошарашенными взглядами мужчин палец, словно в масло, вошел в каменную глыбу, оставив после себя ровное округлое отверстие.

  – Что за черная дыра тут происходит? – спросил Визар свистящим от напряжения голосом.

  Этирей, буквально прилипший к экрану компитеха, выдохнул:

  – Я сказал тебе уходить оттуда!

  Камера, установленная на шлеме, резко метнулась к буру, затем, замерев на мгновение, прошлась по уходящему в темноту пространству мертвого города. Этирею стало понятно, что его слова все же зародили в душе чиваса сомнение, но вздох облегчения прервался, стоило ему услышать следующее замечание Малеха:

  – Значит мне следует поторопиться с обследованием территории. А ты можешь заняться расшифровкой символов и анализами проб.

  Этирей ничего не ответил, поняв, что убеждать, просить или приказывать Малеху соблюдать осторожность и безопасность бесполезно. Он молча поудобнее уселся в кресло и приступил к обработке новых данных, поступающих с буровой установки. Чем быстрее он закончит свою работу, тем скорее оба уберутся отсюда. Еще когда только обследовали планеты со своего корабля и решали детально исследовать именно эту – седьмую и самую дальнюю, в душу закралось нехорошее предчувствие.

  Слишком гнетущее впечатление оказывала на психику темно-красная звезда в системе Крингов, а также именно эта планета, по которой гуляли мощные ветра, молнии и где, как позже выяснилось, города строились глубоко под землей, хотя планета и имела нормальную, пригодную для жизни на поверхности атмосферу – наверное, крингов климат не устраивал...

  Малех сходил к установке и методично заполнил землей и воздухом, в котором еще парила пыль от растаявшего города, несколько пластиковых контейнеров. Вернулся в кабину буровой и загрузил все в анализатор.

  Запустив программу распознавания знаков и символов, Этирей уперся взглядом в зафиксированную картинку черного квадрата с золотой надписью. Странно, зачем крингам так напрягаться и делать предупреждающую надпись золотой россыпью, да еще на сарторе? Или оно само... Он все еще никак не мог поймать мысль, которая все сильнее тревожила его сознание, но пока не хотела четко оформиться. Казалось, вот-вот он поймет, о чем его пытается предупредить собственное подсознание.

  Краем глаза он следил за одним из изображений: Малех, пересев на защищенный прозрачным куполом из пластиформа трехколесный кар, обследовал, судя по все более подробным данным, появляющимся на экране, периметр саркофага.

  Этирей слышал гул двигателя кара, пока чивас ехал вперед, удаляясь по кругу от входа в это жуткое место. И вместе с другом изучал окружающее пространство. На мгновение он отвлекся, проверяя работу анализатора, и в этот момент неожиданно раздался ликующий голос Малеха:

  – Этирей, Этирей, погляди, что я нашел! Мы богаты! Мы богаты как боги Квивара.

  Тсарек уставился на экран и, осознав увиденное, сглотнул, смачивая внезапно пересохшее горло.

  Огромная площадка, уходящая дальше в темноту, была завалена горами золотого песка и сартора. Эти два металла являлись валютой во всех известных мирах и использовались для расчетов между государствами и целыми планетами, хотя и применяли их по-разному: делали дорогостоящие украшения, употребляли в пищу, использовали в промышленности. Были и такие, которым оба металла служили своеобразным переходом в мир иной. Золото и сартор хотели и искали все. И если золото – довольно распространенный металл, то сартор – большая редкость.

  Малех резко остановил кар, увидев эту невероятную картину, и в этот момент слабый поток воздуха поднял в воздух пыль. Но не просто пыль! В голубоватом свете засверкали мириады золотых пылинок, создавая сказочный, нереальный вид. Этирей увидел, как Малех, вытянув руки вперед, любуется золотой сверкающей пылью, ложащейся на темный скафандр, облепляя и кое-где даже образуя легчайшие драгоценные 'горки'. А затем ехидно поинтересовался: