Птица должна летать

— Почему?

— Мне казалось, что ты решил уйти от меня, — пробормотала она.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Сара посмотрела Мэтту прямо в глаза, ей хотелось понять, насколько он искренне говорит. Да, очевидно, она оказалась не права.

— Твои последние действия заставили меня думать именно так, — защищалась она.

Он встал и подошел к ней.

— Я никогда не говорил тебе, что не хочу ребенка.

— Но ты так сильно изменился после того, как я рассказала тебе, что беременна.

— Я был зол на тебя за то, что ты не хочешь уходить с работы и сопровождать меня в моих поездках.

— А я боялась, что ты бросишь меня и я останусь без денег, без дома, без работы.

— Все, о чем ты думала, не имеет никакого смысла, я никогда не собирался бросать тебя. Сколько раз я говорил тебе, что никогда не поступлю так, как твой первый муж. Неужели ты не понимаешь, насколько дорога мне?

Она молча помотала головой.

— Поверь наконец, Сара, что я никогда не брошу тебя. Ни ребенок, ни работа никогда не разделят нас.

— Слишком поздно!

— О чем ты?

— Слишком поздно для меня уходить с работы и путешествовать с тобой.

— Почему?

— Через некоторое время я стану размером с кита и смогу лишь сделать несколько шагов до ванной комнаты и обратно. Мне даже будет трудно завязывать самостоятельно шнурки, а уж о поездке в Европу не может быть и речи.

— И что? — Мэтт сел рядом и положил ей руку на плечо. — Мы будем думать об этом, когда действительно придет время. А ты знаешь, что Сэм со своей беременной женой, со всеми детьми каждый год ходят в горы?

— Что?

— Я многое узнал за эти дни, проведенные в горах. Беременные женщины могут делать все, что делают остальные, в том числе и совершать длительные поездки за границу. Но я уже сказал Дексу и Тони, что целый год не буду ездить в командировки. Да, я люблю путешествовать, но не хочу оставлять тебя надолго одну. Мне хочется быть рядом с тобой, когда он родится. Может, когда-нибудь мы снова будем готовы путешествовать. Но даже если мы никогда не уедем из Сан-Франциско, я все равно буду счастлив с тобой. В Стокгольме и в Брюсселе я понял, что меня не радуют эти поездки, если тебя нет со мной.

— Я попросила длительный отпуск на работе и собиралась сказать тебе об этом в тот день, когда ты внезапно улетел в Брюссель. И теперь я могу уехать с тобой, — ее сердце вновь наполнилось любовью к нему.

Мэтт прижал ее к себе и прикоснулся губами к ее пальцам.

— Итак, мы будем путешествовать некоторое время, а потом, ближе к дате рождения малыша, вернемся к нашим планам о переезде в Лондон. Подумай, каким великим путешественником он будет, когда подрастет.

— Он? — Сара поймала его на слове.

— А может, она. Или они.

— Они?!

— Мы же не хотим, чтобы наш малыш рос в одиночестве, правда? Я рос один, ты одна, Эмбер тоже. Всем наверняка хотелось братика или сестренку.

— Ты хочешь еще детей? — Сара посмотрела на Мэтта удивленными глазами.

— В первую очередь я хочу тебя. А потом почему бы и нет? Я хочу большую многодетную семью. Мы купим большой дом или квартиру.

— Ты это серьезно?

— Абсолютно. Ты — самое дорогое, что есть в моей жизни. Я сделаю для тебя все, Сара. И мне хочется, чтобы ты верила в это.

Он поцеловал ее, вложив в поцелуй все свое стремление доказать ей, что он говорит правду.

— Ты знаешь, я, пожалуй, попробую тебе поверить, — улыбнулась она ему.

— Дай мне шанс доказать тебе свою любовь. Поверь мне.

— Я верю.

— Может, наша жизнь сложится по-другому, чем мы думали пару месяцев назад, но это не значит, что она окажется хуже, — воскликнул он.

— Я так хотела быть свободной, независимой. Увидеть весь мир. Изучать разные языки.

— У тебя еще есть возможность сделать это. Все в наших руках. Любовь — это свобода, так что ты теперь свободная птица. А птица должна летать. Вместе мы справимся. Вместе мы семья.

— Я люблю тебя, Мэтт.

— Я люблю тебя, Сара.

— Правда?

Он нахмурил брови.

— Чем ты так удивлена?

— Ты никогда не говорил мне этого раньше, — она развернулась к нему и нежно обняла ладонями его лицо. — Скажи мне это еще раз, посмотри мне в глаза и скажи.