Интерлюдия смерти

— Можно было бы устроиться в МПО, — пробормотала она в подушку.

— Разумеется, — отозвался Рорк, закончив изучать отчет и направляясь к Еве. — Через какое-то время ты привыкнешь к космическим перелетам и будешь носиться с планеты на космическую станцию, а оттуда на какой-нибудь спутник. Ты будешь неотразима в этой бело-синей форме и в сапожках до колен.

У Евы еще больше разыгралась фантазия.

«В конце концов, межпланетный отдел — это престижно», — подумала она, но вслух произнесла:

— Поцелуй меня в задницу!

— Слушаюсь!

Рорк склонился над Евой и запечатлел поцелуй на ее тугой ягодице, а потом стал медленно продвигаться вверх по спине.

Космический перелет подействовал на Рорка совсем не так, как на жену, он его только бодрил.

— Если ты на что-то надеешься, то жестоко ошибаешься, — сказала Ева.

— А я вообще оптимист, — Рорк упивался ее стройным гибким телом. Его губы добрались до изгиба шеи, нежно лаская кожу у самых корней ее коротко остриженных растрепанных волос. Почувствовав ее дрожь, Рорк улыбнулся и стремительно, резким движением перевернул ее на спину.

Задумчиво проведя пальцем по ямочке у нее на подбородке, он нахмурился.

— Ты что-то бледненькая, а?

Ева обиженно смотрела в его глаза своими бездонными золотисто-карими глазами. Ее пухлые губы сложились в ироничную усмешку.

— Как только поднимусь, непременно припечатаю твою милую физиономию.

— Жду не дождусь. А пока… — Он протянул руку и стал медленно расстегивать ее блузку.

— Извращенец!

— Спасибо на добром слове, лейтенант!

Она принадлежала ему, и это приводило его в восторг. Он поцеловал ее грудь, снял с нее ботинки, начал стягивать брюки:

— Надеюсь, по программе извращение у нас не в последнем акте? А теперь, — он подхватил ее и понес из спальни, — думаю, тебе не повредит небольшая расслабляющая процедура после полета.

— А почему непременно в голом виде?

— Обожаю твою наготу!

Он принес ее в ванную комнату.

«Да нет, это даже не ванная, — подумала Ева. — Это слово не подходит для подобного оазиса наслаждения».

Это было настоящее озеро, ванна размером с бассейн с прозрачной голубоватой водой, которая подавалась через сеть серебряных труб, причудливо переплетающихся в виде растений. Пышные кусты роз с тяжелыми, величиной с блюдце, белыми цветами росли по обеим сторонам мраморной лестницы, которая вела в душевую, где по мерцающим стенам с тихим журчанием струился водопад. Высокие сушильные цилиндры были окружены островками цветов и зелени. За стеклянной стеной простиралось безоблачное небо, желтовато-золотистое из-за тонированного стекла.

Рорк усадил Еву в мягкое глубокое кресло, подошел к одному из причудливо изогнутых прилавков, тянущихся вдоль стен. Он открыл встроенную панель управления и включил нужную программу.

Вода с журчанием полилась в ванну. Свет стал приглушенным. Послышалась тихая мелодия, постепенно наполнявшая воздух волнующими звуками струнных инструментов.

— Я что, должна принять ванну? — спросила Ева.

— Не торопись. Расслабься, закрой глаза.

Но Ева не послушалась. Ей нравилось наблюдать за ним, смотреть, как он передвигается по комнате, как добавляет ароматические масла в воду, наполняет бокал светло-золотистой жидкостью.

Рорк был высокого роста и обладал какой-то врожденной звериной грацией.

«Словно кошка», — подумала Ева.

Огромная опасная кошка, которая лишь казалась ручной и безобидной, когда была в хорошем настроении. У него были длинные густые, черные как смоль волосы. Они как прекрасная рама обрамляли его лицо, при одном только взгляде на которое на ум невольно приходили мысли о падших ангелах, печальных поэтах и отважных рыцарях.

Когда Рорк смотрел на нее обжигающим взглядом синих глаз, дремлющая в ней страсть мгновенно пробуждалась с такой силой, что щемило сердце.

«Он принадлежит мне, — думала она. — Этот искушенный ирландец, сам сотворивший свою судьбу, свой успех, свое богатство, правда не самым добродетельным образом».

— Вот, выпей.

Рорку нравилось подтрунивать над ней. Ева взяла протянутый ей бокал. Она — крутой коп — в его присутствии ощущала себя маленькой потерянной девочкой и никак не могла понять, нравилось ей это или раздражало. Вернее всего, полагала Ева, это сбивало ее с толку и раззадоривало.

— Что это?

— Чудо что такое! — Рорк взял у нее бокал и в подтверждение своих слов отхлебнул.