Седьмое правило волшебника, или Столпы Творения

– Народный Дворец – не просто самое сердце Д’Хары, это еще и дом лорда Рала.

– Тогда он скорее всего и не ожидает увидеть вас там, правда?

Ожидает или нет, но они отправятся прямо в логово врага! Ни один хищник не упустит момент, когда в его лапы попадает добыча. Они будут беззащитными перед его оскаленной пас–тью…

Дженнсен оглянулась на еле различимую в темноте фигуру:

– Себастьян, а что вы делаете в Д’Харе? Мне кажется, это место вам совсем не нравится. Почему вы странствуете по мес–там, которые вам не нравятся?

Она увидела, как он улыбнулся под своим капюшоном.

– Неужели это так заметно? Дженнсен пожала плечами:

– Я и раньше встречала путешественников. Они рассказы–вали о местах, где побывали, о том, что удалось увидеть. О чуде–сах. О красивых долинах. О видах, от которых захватывает дух. О потрясающих городах… Вы же не рассказываете ни о том, где были, ни о том, что видели.

– Вы хотите правду? – спросил он, и лицо его на этот раз было серьезным.

Дженнсен отвела глаза. Ей внезапно стало неловко – сует нос не в свое дело! Особенно, если учесть, что сама многое недо–говаривала…

– Прошу прощения. Я не имею права задавать такие вопро–сы. Забудем об этом.

– Ничего страшного. – Он посмотрел на нее, криво ухмыль–нувшись. – Я не думаю, что вы из тех, кто донесет на меня д’ха-рианским солдатам.

Сама мысль об этом была ей отвратительна.

– Нет, конечно.

– Лорд Рал и его Д’Харианская империя хотят править ми–ром. Я пытаюсь предотвратить это. Я, как уже говорил, с юга. Меня послал наш предводитель, император Древнего мира, Дже-гань Справедливый. Я – стратег императора Джеганя.

– Значит, вы человек с большой властью, – в изумлении прошептала Дженнсен. – Человек высокого чина. – Ее удивле–ние быстро сменилось робостью. Она с трепетом пыталась уга–дать насколько важная перед нею персона. И спутник подни–мался в ее воображении все выше и выше. – Как же мне теперь к вам обращаться?

– Себастьян.

– Но вы – важный человек. А я – никто.

– Э-э, нет, Дженнсен Даггет. Лорд Рал не стал бы охотиться за никем.

Дженнсен почувствовала странное и неожиданное чувство неловкости. Она не испытывала любви к Д’Харе, но все же ей было неприятно узнать, что Себастьян здесь для того, чтобы при–нести вред ее стране.

Укоры совести смутили ее. В конце концов, лорд Рал послал людей, которые убили ее мать. Лорд Рал охотится за Дженнсен, желает ей смерти…

Но ведь только лорд Рал хочет, чтобы она умерла, а вовсе не люди ее страны. Горы и реки, широкие долины и деревья всегда давали ей приют и пищу. Дженнсен никогда еще не приходили в голову такие мысли – что можно любить свою родину, но нена–видеть тех, кто управляет ею.

Тем не менее, если Джегань Справедливый победит, она, Дженнсен, будет свободна от преследователей. Если будет по–беждена Д’Хара, то и лорд Рал будет побежден – и окончится правление злых людей. И можно, наконец, жить своей собствен–ной жизнью.

Дженнсен почувствовала себя ужасно глупо. Как открыто Себастьян говорит с нею!.. Ей стало стыдно, что она себе подоб–ной открытости не позволяла, не объяснила, кто она и почему лорд Рал ведет на нее охоту. Конечно, всего она и сама не знала, но одно ясно: Себастьяну придется разделить ее участь, если их схватят вместе. Пока она привыкала к этой мысли, стало ясно и другое: почему Себастьян готов отправиться в Народный Дворец, почему он не возражает против такой опасной экспедиции. Будучи стратегом императора Джеганя, Себастьян, вероятно, больше всего на свете мечтает пробраться в логово врага…

– Вот мы и пришли, – сказал Себастьян.

Дженнсен подняла глаза и увидела перед собой дощатый фа–сад таверны. Металлическая кружка, свисающая со скобы у них над головами, скрипя, раскачивалась на ветру. В таверне пели и плясали, и звуки веселья рвались наружу, в покрытый снегом ночной город. Когда они вошли в таверну, Себастьян обнял Дженнсен за плечи, защищая от любопытных глаз, и повел к ле–стнице в дальнем углу. Казалось, людей в зале стало больше, чем он мог вместить.

Не задерживаясь, путешественники быстро поднялись по ле–стнице. В начале тускло освещенного коридора Себастьян от–крыл ключом дверь справа. Вошли внутрь. Себастьян тут же под–крутил фитиль в масляной лампе, стоящей на маленьком столе. Рядом с лампой обнаружились кувшин и тазик, а возле стола – скамейка. Чуть в стороне находилась высокая кровать, криво застеленная темно-коричневым одеялом.