Второе Правило Волшебника, или Камень Слез (др. изд.)

Сестра Верна осеклась и постаралась взять себя в руки.

— Ричард, ты должен уяснить себе, что лгать нехорошо. Очень нехорошо. Это противоречит замыслу Творца, противоречит тому, чему учим мы. Ты такой же волшебник, как неразумный ребенок — умудренный опытом старец. Называть себя волшебником, когда таковым не являешься, значит лгать. Грязно лгать. Это отвратительно. Ты не волшебник.

— Сестра Верна, я не хуже тебя знаю, что лгать нехорошо, и не занимаюсь этим ежедневно. Но в данном конкретном случае я предпочел солгать, чтобы спасти людям жизнь. Другого способа не было.

Она глубоко вздохнула и кивнула; каштановые кудряшки качнулись в такт этому движению.

— Возможно, ты и прав. Во всяком случае, ты знаешь, что ложь отвратительна. Но смотри, как бы она не вошла у тебя в привычку. Ты не волшебник.

Ричард взялся за поводья:

— Я знаю, что я не волшебник. Мне абсолютно точно известно, кто я такой. — Он толкнул лошадь коленями и поехал вперед. — Я Несущий смерть.

Сестра Верна схватила его за плащ, и Ричард чуть было не вывалился из седла. Он натянул поводья и остановился, глядя в ее широко раскрытые глаза.

— Что ты сказал? — требовательно спросила она. — Как ты себя назвал?

— Несущий смерть.

— Кто дал тебе это имя?

Ричард вгляделся в ее побледневшее лицо.

— Я знаю, что значит носить Меч Истины. И знаю, что значит вынуть его из ножен. Я знаю это лучше, чем любой из моих предшественников. Меч — часть меня, а я — его часть. Я знаю, чего он требует от меня. В последний раз с помощью его магии я убил человека, который надел на меня ошейник. Я солгал бантакам только потому, что не хочу, чтобы умирали люди. Это была единственная причина. Бантаки — мирный народ. Я не хотел, чтобы они познали ужас, который ведут за собой убийства. Я хорошо выучил этот урок. Ты убила сестру Элизабет; возможно, ты понимаешь, о чем я говорю.

— Кто дал тебе имя «Несущий смерть»? — настойчиво повторила сестра Верна.

— Никто. Я сам себя так назвал, потому что это точно отражает то, что я делаю, то, что составляет мою суть. Я — Несущий смерть.

Сестра отпустила его рукав.

— Понятно.

Она развернула лошадь, но Ричард резко окликнул ее. Сестра Верна остановилась.

— Почему? Почему ты хотела узнать, кто дал мне такое имя? Почему это важно?

В глазах сестры мелькнула тень страха. От ее злости не осталось и следа.

— Как я уже говорила, я прочла все пророчества во Дворце. И в одном мне встретились следующие слова: «Он тот, кто приносит смерть и сам даст себе такое имя».

Ричард прищурился:

— А что там еще говорилось? Говорилось ли там, что я убью тебя и любого другого, если потребуется, чтобы избавиться от ошейника?

Сестра Верна отвела взгляд:

— Пророчества — не для глаз и ушей неподготовленного человека.

Она ударила лошадь пятками и поскакала вперед. Ричард поехал следом. Он решил пока не касаться этой темы. До пророчеств ему не было никакого дела. Он уже убедился, что в них нет ничего, кроме загадок, а загадки он ненавидел. Если нужно сказать что-то действительно важное, зачем прибегать к недомолвкам? Глупая и никому не нужная игра.

По пути он прикинул, скольких людей готов убить, чтобы избавиться от ошейника. Одного или сотню — какая разница? При мысли о том, что у него на шее Рада-Хань, в Ричарде вскипал гнев. Он стиснул зубы и еще крепче сжал поводья.

Несущий смерть. Он убьет столько людей, сколько понадобится. Он избавится от ошейника или погибнет. Каждая клеточка его тела наполнилась желанием убивать, и Ричард внезапно осознал, что призвал магию меча, даже не вынимая его из ножен. Магия переполняла его. Ричарду пришлось сделать над собой большое усилие, чтобы унять ее и успокоиться.

Он знал, что, кроме обычной ненависти и гнева, исходящих от меча, ему доступна и оборотная сторона магии, магия белого клинка. Сестрам об этом ничего не известно. Ричард надеялся, что необходимости просветить их на этот счет у него не возникнет. Но если потребуется, он это сделает. Он должен избавиться от ошейника. Он должен использовать и ту, и другую стороны магии своего меча, а то и обе сразу, чтобы избавиться от Рада-Хань. Но лишь когда придет время. Когда придет время.

Спустились лиловые сумерки, и сестра Верна решила остановиться на ночлег. Ричарду она не говорила ничего сверх необходимого. Он не знал, сердится ли она еще или уже нет, но, если честно, это его мало беспокоило.