Дракончик Пыхалка и Великий Мымр

Свистнув и пришпорив своего Буланого, Святозар помчался следом.

– А князь-то твой хорошо скачет, быстро! Только вот посадка у него особая, никогда такой не видела! Чай, у черкесов учился! – Баба-Яга поднесла руку козырьком ко лбу и с оживлением наблюдала за состязанием. Пыхалка и Михрютка взлетели и наблюдали за скачками сверху, болея за Пирожкова.

Пока конь Пирожевского шел первым, однако, опасаясь, что у скалы князь не сумеет развернуть жеребца, Михрютка решила ему помочь. Она сделалась невидимой и догнала Саврасого. Когда конь доскакал до скалы, ухватила его зубами за повод и развернула. Пирожков подлетел на спине у коня, перекувыркнулся в воздухе и чудом опустился на седло спиной вперед, что было воспринято Святозаром как чудо джигитовки. Тем временем Саврасый, не отвлекаясь на происходящее у него на спине, уверенно скакал к шатру, опережая Буланого. Преимущество Саврасого в скачке объяснялось тем, что его наездник был вдвое легче Святозара.

Первым доскакав до шатра, Саврасый резко остановился, и Пирожков, вылетев из седла, шлепнулся на траву рядом с Бабой-Ягой.

– Ты победил! – радостно закричала Авдохина и бросилась обнимать Пирожкова. Тот недоверчиво смотрел на нее и тряс головой, не веря, что скачка наконец завершилась.

Подскакал Святозар и спрыгнул на траву.

– Ну что, проиграл, милок? Вот тебе урок: наперед не хвастай! – обратилась к Святозару Баба-Яга.

Святозар угрюмо опустил голову, а потом потянулся к луку.

– Посоревнуемся в стрельбе! Видишь на том конце поляны яблоню? На верхней ветке – серебряное яблочко. Сбей его из лука, и я поверю, что ты великий богатырь.

Князь Пирожевский долго смотрел в ту сторону, но едва сумел разглядеть яблоню, так она была далеко. Про серебряное же яблочко и говорить нечего.

Святозар натянул лук, прицелился и отпустил тетиву. Стрела со свистом рассекла воздух и помчалась в цель.

– Поцарапал! Поцарапал яблочко, но оно осталось на ветке! – закричал Пыхалка, слетав к яблоне. Святозар удовлетворенно крякнул.

– Теперь твой черед! – насмешливо сказал он Пирожкову.

Князь Пирожевский неловко наложил стрелу и стал неумело натягивать лук, бормоча себе под нос: «Спокойствие! Главное – не попасть в самого себя!»

– Не волнуйся! – шепнул Пирожкову Пыхалка. – Ты выстрели, а Михрютка тебе поможет!

Пирожков зажмурился и отпустил тетиву. Он стрелял намного выше цели, но Михрютка в полете подхватила стрелу зубами и вместе с ней помчалась к дереву.

Святозар с тревогой следил, как стрела Пирожкова, вначале летевшая в сторону, выправилась и пронзила серебряное яблочко посередине, намного точнее его собственной стрелы. Покраснев, Святозар в сердцах бросил на землю свой лук.

– Твоя взяла! Отныне ты старший богатырь! – пересиливая себя, с мрачной приветливостью сказал он Пирожкову.

Святозар снял с шеи золотую цепь с солнцем – знак старшинства – и надел солнце на шею князю Пирожевскому.

– Ура! Победил! – закричал Пыхалка. Пирожков, ничего не понимая, смотрел то на свои руки, то на колчан со стрелами.

– А теперь милости просим на пир! – Баба-Яга достала из ступы скатерть-самобранку и откинула полог шатра с узорными подушками.

Но отважный богатырь князь Пирожевский уже не осилил нового пира. Несколько минут спустя он уже спал на подушках, шевеля во сне губами и испуганно вскрикивая. Ему снились его подвиги. А в другом конце шатра Баба-Яга рассказывала Авдохиной о своем житье-бытье.

Снаружи на попоне грустно сидел богатырь Святозар и, подперев голову, смотрел на небо. Неожиданно жеребцы, Саврасый и Буланый, тревожно заржали. Святозар встал и, взяв булаву, пошел их проведать. Саврасый и Буланый не паслись, а, переступая с ноги на ногу, смотрели в сторону Скалистых гор.

– Беду чуют! – негромко сказал Святозар.

Той же ночью Пыхалка, услышав призывный драконий свист, вылетел в Москву.

Глава 5

Волшебная мозаика

Пыхалка привез Маше с острова Буяна бутылочку с водой из Семиструйной реки. Стоило Маше выпить ее, как она немедленно почувствовала себя здоровой. Насморк прекратился, перестал и кашель, а вечером мама заставила Машу дважды перемеривать температуру, не веря, что дочь смогла так скоро поправиться.