Темное прошлое Конька-Горбунка

– Как дела?

– Хреново, это кто?

– Даша Васильева, мама Маши.

– Ой, здрассти, – изменила тон девочка.

– У тебя неприятности?

– Бабка нажаловалась родителям, – поделилась бедой приятельница дочери, – насвистела им в уши, что я плохо учусь, и папа кредитку закрыл. Сказал: «Деньги на развлекуху получишь, когда пятерку по математике увижу». Вторую неделю дома сижу! Думаете, это приятно?

– У тебя двойка по алгебре?

– Не! Две тройки огребла, случайно! Училка прицепилась! Не понравилась ей моя юбка, ну она и отомстила! А бабка злая! Она папе постоянно бубнит: «Твоя жена не способна ребенка воспитывать! Зачем она с тобой в Швейцарию поехала? Ей бы в Москве сидеть, девочку пасти, у той сложный возраст!» Брехня! Нет у меня никаких трудностей, а мама отцу помогает, они вместе бизнес ведут.

– Родителей надо слушаться, тройки исправить, но ведь нельзя сутками только учебник зубрить. Иногда и отдохнуть можно, – коварно сказала я.

– Я всегда Машке говорю, тебе с матерью повезло! – вздохнула Леся. – Васильевой бы с моей бабкой денек покантоваться, живо свое счастье осознает.

– Хочешь сегодня вечером пойти в клуб? – тоном змея-искусителя спросила я.

– Шутите?

– Серьезна, как никогда. Собери компанию, человек пять.

– Денег нет!

– Я за всех заплачу.

– Вау! Круто, – бурно обрадовалась Леся, но потом спросила: – Наверное, это не спонсорская акция?

– Верно, – не стала я врать, – мне необходимо попасть в одно место, но фейсконтроль не пропустит меня по возрасту, вот я и хочу прикинуться девочкой.

– Че за заведение? – деловито осведомилась тусовщица Леся.

– Названия я не узнала, зато могу сообщить адрес: Вторая тупиковая, около мясокомбината.

– Жесть! – взвизгнула Леся. – Колбаса!

– Прости? – растерялась я.

– Это клуб «Рокко»,^[9] – заверещала Караваева, – но пипл ему кликуху «Колбаса» дал. Теть Даш, вы серьезно?

– Хорошее место?

– Круче нет! А че вы наденете? Надо придумать! Иначе не пустят, – занервничала Леся, – езжайте ко мне! Найду правильный прикид! И…

Девочка неожиданно осеклась.

– Говори, – велела я.

– Тетя Даша, вы суперски выглядите! С вами можно френдить, но… э… э…

– Мой возраст не для клуба, так?

– На фейсе в «Колбасе» Мишка рулит, – сообщила Леся, – он ваще без башки! Не понравится кто, и вон пинает. Стареньких герлов Миха не пускает, вот кенту зеленый свет, хоть он полтинник справил и от старости ржавые кости теряет.

– Миша женоненавистник?

– Пидор, – коротко сообщила Леся, – по мозгу! Так-то он нормальный, с Несси живет. Ниче! Я разрулю ботву!

Медсестра Анечка закончила смену, на ее место заступила не менее приятная Танечка, которая сразу же сказала:

– Я ночью по коридорам не хожу, зачем больных тревожить. Если кому плохо станет, он позвонит, но в нашем отделении народ обычно крепко спит, таблетки примут и на бочок. Центральный вход заперт, а черный нет, в заборе есть дыра. Была у нас девушка, она по ночам к любовнику бегала, и никто не узнал!

– Вот проказница, – делано возмутилась я, пряча похудевший кошелек, – нет бы лечиться спокойно!

В двадцать минут первого я в составе стайки весело хихикающей молодежи подошла к синей двери. Она оказалась незапертой. Интересно, что бы сказали Маня с Зайкой, увидев меня в крохотном, тесно обтягивающем фигуру розовом платье с блестками, подол которого обрывался чуть пониже пупка, белых сапогах-ботфортах на спицеобразной шпильке и меховом полушубке нереально фиолетового цвета. Скорее всего манто сшили из зайца, который ел одни баклажаны и свеклу, запивая их чернилами соответствующего колера. На носу у меня сидели огромные черные очки, губы мне Леся щедро намазала красной помадой, щеки покрыла толстым слоем тонального крема, пудры и румян.

– Прокатит, – убежденно закивали члены команды, с которыми я собиралась пробраться в гнездо бесшабашного веселья.

– Серый, обними тетю Дашу, – скомандовала Леся, когда мы очутились перед узким трубообразным тоннелем, украшенным мигающими лампочками.

– Может, не надо? – засомневалась я.

– Герла с френдом фейс не запарит, – пробормотал Сергей и положил мне на плечо не очень чистую руку.

Наверное, Караваевой следует после школы идти учиться на режиссера-постановщика. Сурового вида парни, одетые в отличие от яркой публики в черные костюмы и белые рубашки с узкими галстуками-селедками, молча посторонились, и мы очутились у стойки, за которой сидело несколько полуголых девиц в смешных шапочках.

---

9 Название придумано автором, любые совпадения случайны.