Ни поцелуя без любви

Она стояла под тугими струями душа и хмурилась, изо всех сил пытаясь вспомнить свой сон. Бесполезно. Тьма.

Фиджи вылезла из-под воды, встала перед зеркалом и пытливо уставилась на свое отражение. Странно… ничего, кажется, не изменилось — и все же что-то не так.

Она Сама не помнила ничего, но тело — помнило. На белоснежной коже не осталось ни единого следа… но после горячего душа вдруг явственно проступили…

Тающие следы укуса на шее. Почти незаметный синяк на левой груди. Ссадинка в углу рта. Непривычно возбужденные, болезненно напряженные соски. Еще ссадины, на внутренней стороне бедер…

Фиджи смотрела на себя в зеркало, готовая заорать от ужаса. Она могла бы присягнуть, что сексом с ней никто не занимался — такие вещи женщина знает всегда и точно, — и все же на ее теле остались отметины, недвусмысленно говорящие о том, что она совсем недавно сексом-таки занималась!

Что происходит? Куда она приехала? Какого черта? В какую авантюру втянул ее Морт Вулф?

Она вылетела из душа, пронеслась в спальню и начала выдергивать из шкафа свои вещи. Собственно, она их еще и не видела…

Шмотки были дорогие, очень вызывающие и обильно украшенные стразами и позолотой — вот главное, что можно сказать об этой одежде. Платья, по длине не намного обгонявшие трусы; трусы, состоящие из двух веревочек и лоскутка кружев между ними; лоскутки кружев, скрепленные веревочками и составляющие вечернее платье…

Кожаные бюстгальтеры, расшитые стразами. Корсеты из алого и черного шелка. Бархатные туники, ниспадающие в прямом смысле этого слова. Прозрачные блузки. Джинсы в обтяжку, больше напоминающие чулки. Туфли на шпильках, напоминающих стилеты.

И бархатные футляры разных размеров. При виде их сердце Фиджи екнуло и зашлось в чечетке. В таких футлярах испокон веков хранятся только одни изделия.

Ювелирные украшения.

Она осторожно открыла длинную черную коробку и восхищенно вздохнула. На черном бархате лениво изогнулось жемчужное ожерелье. Как-то сразу становилось понятно, что это натуральный жемчуг…

В следующем футляре Фиджи нашла роскошный гарнитур из белого золота и голубых топазов — такой изящный и красивый, что она чуть не завизжала от восторга. Колье, браслет и серьги идеально подходили ей, повторяя блеск ее глаз и волос.

А в самой большой коробке лежал Полный Отпад. Да, это тоже было золото. Да, НЕКОТОРЫЕ из этих камней были натуральными. В целом же эти украшения напоминали ворох елочных игрушек, а Фиджи в них, соответственно, — рождественскую елку.

Она фыркнула и уселась перед зеркалом краситься. Тона помады и теней для волос наводили на мысли о кислотной дискотеке в подпольном притоне, но она же должна соответствовать образу? Стоп!!!

Но тогда зачем этот ненормальный Вулф положил коробки с жемчугом и гарнитуром из топазов?! Ведь Фиджи Вульф, жена бандита Джо Вульфа, просто органически не способна надеть такие скромненькие побрякушки. Жене Джо Вульфа подавай рубины и сапфиры с кулак да цепь на шею в руку толщиной.

Она подмигнула своему кошмарному отражению, найдя разгадку. Все дело в том, что Морт Вулф — непроходимый сноб. Лощеный английский аристократишка. Естественно, что сначала он купил то, что отвечает его утонченному вкусу, а потом опомнился — и приобрел всю эту сверкающую похабень.

Фиджи со вздохом посмотрела в последний раз на прозрачные голубые слезы топазов, провела пальчиком по розоватому перламутру ожерелья… и решительно убрала коробочки в сейф, встроенный в стену спальни.

Через полчаса в ресторане отеля «Сад Наслаждений» появилось Чудо В Перьях.

Фиджи Вульф стояла в дверях и озиралась с видом капризным и слегка обиженным. Потом, когда навстречу ей поднялся высокий темноволосый красавец-метрдотель, капризное личико чуть смягчилось, и вульгарно накрашенная блондинка изрекла на весь ресторан:

— Ну вот, жизнь налаживается! Где мой столик?

Красавец провел ее к столику посреди зала и вежливо отодвинул стул.

— Прошу, мадам. Вам уже говорили сегодня, что вы прелестны?

В его голосе звучали мягкие нотки, присущие итальянскому языку, а когда он склонился чуть ниже, Фиджи едва не выпала из образа. Эти темные глаза, эти волосы, эта смуглая кожа… Она все это уже видела, более того, она уже знала запах его одеколона!

Она капризно проблеяла что-то насчет того, что полагается на вкус хозяев ресторана, и едва ли не с облегчением вцепилась в принесенный аперитив. Призрак грядущей алкогольной зависимости замаячил над зарослями филодендронов…