Прогулки по крышам

Тротил. Под руководством Зимина мы закладывали заряды. В подвале. Под фундамент, призванный устоять при землетрясении в шесть баллов и выбросе магии по шкале тринадцать. Но он не выдержал простых точечных зарядов. А может, нам помогло то, что стремилось из корпуса наружу?..

– Понятия не имею, – так же благодушно объявил Док. – Зато у нас теперь есть тот, кто может это рассказать.

Продолжая сжимать мой локоть, он подтолкнул меня вперед.

– Разрешите представить. Ассистент профессора Зимина Анжелика Климова.

Командира было слегка жаль. Если уж яустала выслушивать его вопросы, то он тем более устал их задавать. Я молчала, глядя ему в лицо. Потом я перестала его слушать, потому что начала слушать тишину. Тени становились длиннее и гуще. Воздух – прохладнее. Скоро выступит роса…

Меня резко встряхнули за плечи:

– Ты меня слышишь? Эй!

Я моргнула и снова уставилась на командира. Он был красным и горячим от злости. Еще с мгновение смотрел мне в глаза, потом плюнул и повернулся к Доку.

– Она хоть вменяема? Она понимает нас?

Док ответил не сразу. Он тоже оглядывался. Сказал рассеянно:

– Да кто ее знает…

– Мне нужны ответы, Борис! Ты слышишь?

– Слышу-слышу. – Тот перестал вертеть головой. – Другими словами, ты приказываешь считать ее не гражданским лицом, а военнопленной?

– Мне нужны ответы, – повторил командир не сразу.

– Будут тебе ответы, – буркнул Док, вставая со склона котлована. – Только завтра. Пока считаем, что у нее шок. От нашего появления. А сейчас – пошли-ка уже в дом. Смеркается.

Я посмотрела на него. Конечно, они должны были уже кое-что видеть…

– Да, подруга, – сказал Док, словно подслушав меня. – Встречали мы ваших тварей. Волосы дыбом! На черта они вообще вам были нужны?

Чисто академический интерес, как любил приговаривать Зимин. Научный.

* * *

Солдаты ели, негромко переговариваясь. Меня мутило от запаха пищи, и я отказалась от жидкого сыра. Док философски пожал плечами:

– Дело хозяйское…

Он сидел неподалеку, удобно привалившись к стене. Свет небольших переносных фонарей не раздражал глаз, и я могла рассматривать его. Давненько я никого не разглядывала. Некого было разглядывать. Не могу понять чем, но он отличался от остальных солдат. Может, профессией? Коротко стрижен. Казался высоким – во всяком случае, я все время смотрела на него снизу. Форма такая же, как у всех, а в погонах я не разбираюсь. Лицо бледное. Глаза темные, поблескивающие. Плотно сжатые губы постоянно кривятся в усмешке. Вот и сейчас он быстро взглянул на меня – с усмешкой.

– Что, нравлюсь?

Я машинально качнула головой, прежде чем поняла, что отвечаю.

– Да и ты мне не очень, – сообщил он.

Командир сказал:

– Включайте защитное поле.

Я закрыла глаза. Не было нужды смотреть – я и так видела, чувствовала его. Очень надежная защита… наверное, последняя разработка магов-научников.

Одна беда – ее можно отключить.

Солдаты укладывались. Остался гореть экран мониторов внешнего и внутреннего периметра. И еще светильник рядом с моей кроватью. Док листал найденную в доме книжку, то и дело шумно сдувая пыль со страниц. Фонарь освещал его снизу, превращая лицо в маску монстра из детских комиксов. Док вскинул на меня глаза и поморщился.

– Знаешь что, Ангелочек…

Не договорив, залез в свой мешок. Потянулся и взял меня за запястье.

– Так-то будет лучше…

Щелчок. Я не поняла, что он делает, пока Док не отодвинулся. Металлические наручники приковывали меня к спинке кровати. Я машинально потянула их. Металл брякнул о металл.

– Не советую, – сказал наблюдавший за мной Док. – Там есть кое-какие примеси… ты не сможешь их сломать. Ляг повыше, чтобы руки не затекали. И учти – я плохо сплю ночью. Вернее, практически не сплю.

Я тоже.

Лежавший неподалеку командир смотрел на нас. Сказал негромко:

– Спокойной ночи, Док.

– Тебе того же.

Командир повернулся к нам спиной.

Док шелестел страницами. Я закрыла глаза. Зрение мне сейчас было не нужно. Достаточно слуха и того чувства, которое появилось у меня не так уж давно. Солдаты разбудили тех, внизу. Но еще не до конца. Хотя можно было уже различить их тени и пение. Зачаровывающее пение, которому невозможно противостоять…