Унесенные ветром

А потом в голове у нее опять завертелся знакомый припев: «Янки подходят!» Сердце заколотилось сильней, и тело стало возвращаться к жизни. — Убыстрив шаг, она слилась с толпой у Пяти Углов — народу здесь было столько, что ей пришлось сойти с узкого тротуара на мостовую. Ряд за рядом проходили солдаты — покрытые пылью, едва волоча ноги от усталости. Казалось, им не будет конца — этим бородатым, грязным людям с винтовками за спиной, двигавшимся мимо походным маршем. Ездовые сыромятными бичами погоняли тощих мулов, тащивших орудия. Провиантские фургоны с изодранным в клочья брезентовым верхом подпрыгивали на выбоинах мостовой. Поднимая клубы пыли, нескончаемой чередой проезжала конница. Никогда еще Скарлетт не доводилось видеть сразу такого количества военных. Отступление! Отступление! Армия покидала город.

Ее оттеснили обратно на запруженный людьми тротуар, и она ощутила резкий тошнотворный запах дешевого кукурузного виски. В толпе на углу Декейтерской улицы стояли несколько пестро разодетых женщин, чьи празднично яркие одеяния и размалеванные лица бросались в глаза своим грубым несоответствием с окружающим. Почти все они были пьяны, а солдаты, на которых они висли, схватив их под руку, — и того пьянее. Мелькнули огненно-рыжие завитки волос, прозвучал резкий хмельной смех, и Скарлетт узнала это жалкое создание — Красотку Уотлинг, прильнувшую к подгулявшему однорукому солдату, с трудом державшемуся на ногах.

Кое-как пробившись туда, где за квартал от Пяти Углов толпа начала редеть, Скарлетт подхватила юбки и снова припустилась бегом. Добежав до часовни Уэсли, она вдруг почувствовала, что у нее перехватило дыхание, голова кружится и ее мутит. Корсет впивался ей в ребра, не давая дышать. Она опустилась на ступени паперти и, уронив голову на руки, постаралась отдышаться. Хоть бы удалось вздохнуть поглубже. Хоть бы сердце перестало так колотиться и выделывать эти невероятные скачки! Хоть бы в этом обезумевшем городе нашелся один-единственный человек, к которому она могла бы обратиться за помощью!

Никогда на протяжении всей жизни не приходилось ей ни о чем заботиться самой. Рядом всегда был кто-то, кто все делал за нее, оберегал ее, опекал, баловал. Просто невозможно было поверить, что она вдруг попала в такую переделку. И ни соседей, ни друзей — никого, чтобы помочь ей в беде. Прежде всегда вокруг были друзья, соседи, умелые руки услужливых рабов. А сейчас, в эту самую тяжелую в ее жизни минуту, — никого. Как это могло случиться, что она оказалась совсем одна, вдали от родного гнезда, перепуганная насмерть?

Тара! О, если бы только она могла очутиться дома, пусть даже там янки! Пусть даже у Эллин тиф! Лишь бы увидеть ее родное лицо, ощутить объятия крепких Мамушкиных рук!

Пошатываясь, она поднялась на ноги и зашагала дальше. Подойдя к дому, она увидела Уэйда, катавшегося на калитке. При ее появлении лицо его жалобно сморщилось, и он захныкал, показывая ей ссадину на грязном пальце.

— Больно! — всхлипнул он. — Больно!

— Замолчи! Замолчи сейчас же! Не то я тебя отшлепаю. Ступай на задний двор, поиграй там в песочек и не смей оттуда отлучаться никуда!

— Есть хочу! — заскулил он и сунул поцарапанный палец в рот.

— Не выдумывай! Ступай на задний двор и…

Скарлетт подняла голову и увидела Присей, высунувшуюся из окна верхнего этажа: озабоченность и страх были написаны на ее лице, но при виде хозяйки она сразу приободрилась. Скарлетт помахала ей рукой, чтобы она спустилась вниз, и вошла в дом. Как прохладно было в холле. Она развязала ленты шляпы, кинула ее на подзеркальник и провела рукой по вспотевшему лбу. Наверху отворилась дверь, и до Скарлетт долетел протяжный, жалобный, исполненный жестокой муки стон. Присей сбежала с лестницы, прыгая через две ступеньки.

— Доктор пришел?

— Нет. Он не может.

— Господи, мисс Скарлетт! Мисс Мелли совсем худо!

— Доктор не может прийти. Никто не может. Тебе придется принимать ребенка. Я тебе помогу.

Присей онемела, разинув рот, напрасно силясь что-то произнести. Она затопталась на месте, искоса поглядывая на Скарлетт.

— Что ты корчишь из себя идиотку! — прикрикнула на нее Скарлетт, взбешенная ее дурацким поведением. — Что с тобой?

Присей попятилась обратно к лестнице.

— Господи помилуй! Мисс Скарлетт… — Растерянность и стыд были в ее вытаращенных от страха глазах.

— Ну в чем дело?

— Господи помилуй, мисс Скарлетт! Надо, чтоб пришел доктор. Я… я… мисс Скарлетт, я этих делов не знаю. Мать меня близко не подпускала, когда ей случалось принимать ребенка.