Констанция. Книга третья

— А что нам придется для этого делать? — поинтересовался Поль.

— Вы будете моими секундантами. Грузчики переглянулись. С таким предложением к ним обращались впервые.

— Вы будете драться, месье, а что будем делать мы?

— Вы будете следить, чтобы все происходило по правилам.

Шарль, наконец-то, догадался снять с плечей мешок и поскреб в затылке.

— А дуэли запрещены? — как бы набивая себе цену, проговорил он, его тут же поддержал Поль. — И если знатный господин сумеет еще выкрутиться, то нам, простым людям, доведется туго.

— Но ведь я же плачу, — возразил виконт.

— Может, накинете, ваша светлость? — осведомился Шарль, который уже считал две монеты из четырех своими.

— Хорошо, еще по одной монете каждому. И прежде, чем рыночные грузчики согласились, Анри добавил:

— И выпивка за мой счет.

Последнее добавление и стало решающим.

— Мы согласны, — в один голос ответили Шарль и Поль к вящему удовольствию виконта Лабрюйера. Выглядели грузчики что надо — перепачканные рваные костюмы, шляпы с отвисшими полями, зверские давно не бритые рожи.

— Тогда, господа, прошу идти со мной. Виконт вскочил на коня и медленно поехал по улице. За ним следовала довольно странная процессия: Жак вел под уздцы свою лошадь, а за ним плелись две живописные фигуры рыночных грузчиков. Можно было подумать, что виконт собирается переезжать в новый дом и нанял грузчиков

Для перевозки мебели.

Шарль и Поль долго не решались зайти в переднюю дома виконта Лабрюйера.

— Да мы подождем на улице, — упорствовал Шарль, не желая переступать порог.

— Да-да, на улице, — вторил ему Поль, всегда доверявший своему приятелю.

И только после того, как Жак, радуясь своей власти, дал им пару пинков, те оказались в доме.

— Наверх, господа, — Анри широким жестом пригласил гостей.

Грузчики, ступая так, словно боялись провалиться сквозь мрамор ступеней, поднялись на второй этаж. Гостиная окончательно добила их. Люстра с хрустальными подвесками, бра с рефлекторами, серебро и золото ослепили их. Больше всего поразило Шарля огромное зеркало, в котором он впервые в жизни увидел себя

Целиком. Он стоял, поворачиваясь то одним боком, то другим, рассматривая свою мощную фигуру.

— Теперь понимаю, почему меня любят женщины, — пробормотал Шарль, заглядывая себе на спину, туда, где красовалась продранная насквозь пелерина куртки.

Поль, зная о подвигах хозяина этого дома, не преминул воспользоваться случаем и, дождавшись, когда виконт на минуту покинул гостиную, заглянул в спальню.

— Шарль, иди сюда, посмотри, какая у него кровать! Шарль колебался недолго и вскоре его всклокоченная голова всунулась в приоткрытую дверь. Губы грузчика расплылись в сладкой улыбке.

— На такой кровати, Поль, и я не дал бы промаху.

— Тебя прежде нужно помыть, — ответил довольно брезгливый для рыночного грузчика Поль.

— Не знаю, как тебе, — отвечал его приятель, — а мне нравятся грязные женщины. Не люблю, когда они пользуются какими-нибудь снадобьями, чтобы перебить запах.

— Не снадобьями, а благовониями, — поправил более осведомленный в таких делах Поль.

— А по мне все равно. Все, что не пахнет здоровым телом, пахнет лекарством.

Тут взгляд Шарля привлекла маленькая фигурка богини любви, стоявшая на ночном столике.

— Покарауль здесь, — попросил он Поля, а сам на цыпочках двинулся в глубь спальни.

— Ты что, хочешь украсть? — забеспокоился Поль.

— По-моему, хозяин нам заплатил не слишком много, — отвечал Шарль, подбираясь к скульптурке, и маленькая серебряная фигурка тут же исчезла в его лапище.

— Зачем тебе она? — недоумевал Поль, разглядывая миниатюрную скульптурку, изображавшую обнаженную женщину.

— Подарю какой-нибудь красотке. Смотри-ка, как настоящая! — как ребенок радовался Поль, ковыряя округлые формы скульптурки грязным ногтем.

Шарль забрал свою добычу.

— Еще испортишь.

— Да нет, Шарль, я никогда не был груб с женщинами, это после тебя они вечно жалуются.

— А после тебя они знаешь на что жалуются? — тут же парировал Шарль, вогнав Поля в краску. — После тебя они приходят ко мне, и я даю им то, чего ты не смог дать.

— Да ладно тебе, Шарль, прячь скульптурку поглубже, а то придет виконт и застанет нас на месте преступления.

— А ты, Поль, не хочешь чем-нибудь разжиться?

— Нет.

— Почему?

— Я впервые в жизни почувствовал себя благородным человеком. Ну неужели, Шарль, ничего не проснулось в твоей душе, кроме как украсть голую бабенку?