Недостойные знатные дамы

Приблизившись к мужу, она нежно погладила его по голове:

– Не стоит так сильно убиваться, друг мой. На вас это не похоже. Я не сомневаюсь, что рано или поздно состояние непременно вернется к вам…

– Но как? Каким образом? У меня больше ничего нет…

– Вы ошибаетесь! У вас есть фермы, которые вы можете продать, у вас есть мои драгоценности, наконец! Мы уволим слуг, и это сэкономит нам массу денег. Я уверена, что вы сможете купить новый корабль.

Арматор повернул к жене свое изможденное лицо; в глазах его читалось смятение: он не ожидал от нее подобных мыслей. Внезапно он вскочил и, охваченный благодарностью, заключил супругу в объятия.

– Вы лучшая из женщин, друг мой! Быть может, нам действительно удастся спустить на воду еще один корабль, если я сумею получить кредит.

– Кредит? Но зачем? У нас хватит средств…

– Какое же вы еще дитя, Элен! Судно стоит очень дорого, а товар, которым нужно будет загрузить его трюмы, еще дороже. Кроме того, пока судно находится в плавании, нам тоже надо как-то жить. И все-таки я попытаюсь – мне не хотелось бы разочаровать вас.

Огюстен Мьери действительно попытался собрать деньги, однако усилия его оказались напрасны. Несмотря на все лишения, которым подвергли себя обитатели улицы Алаж, несмотря на то, что они многое продали, арматор не смог собрать достаточной суммы, чтобы купить корабль, оснастить его и набрать экипаж. Кредита ему получить не удалось.

Другие арматоры втайне радовались, глядя, как их конкурент выходит из игры, а банкиры, всегда относившиеся к Мьери благосклонно, на этот раз проявили неуступчивость. Впрочем, тому была причина: три погибших один за другим корабля внушали самые печальные подозрения отнюдь не суеверным людям. Арматор вряд ли смог бы даже набрать экипаж для своего судна…

Огюстен повсюду наталкивался на вежливый отказ, сопровождаемый уверениями в дружеском к нему расположении. Совершенно обескураженный, с сердцем, переполненным горечью и желчью, он уже подумывал, не покончить ли ему навсегда со столь сурово обошедшейся с ним жизнью, как вдруг сам дьявол явился к нему на помощь. Он нашептал арматору столь странную, причудливую и сомнительную мысль, что он несколько дней не решался поделиться ею с женой. Наконец одним тихим зимним вечером он отважился это сделать.

– Дорогая Элен, – сказал он как-то после ужина, тяжело вздохнув, – наше положение не становится лучше. Напротив, оно все больше ухудшается, и я начинаю приходить к выводу, что у нас, в сущности, нет больше разумных способов его исправить. Если только…

– Что только?

– Если только вы мне не поможете. Осталась еще одна возможность, но сумеем ли мы ее использовать, будет зависеть только от вас.

– От меня? – удивилась молодая женщина. – Каким образом? Ведь я ничего не смыслю в делах.

Мьери изобразил на своем лице улыбку – снисходительную и сочувственную одновременно.

– Дорогая моя, речь идет не о делах, ибо в них вы действительно ничего не понимаете. Речь идет о том… чтобы честным путем извлекать столь необходимые нам деньги из карманов наших ближних.

– Но как это сделать?

Мьери подсел поближе к Элен, которая устроилась подле камина, чтобы заштопать прохудившуюся рубаху мужа. Взяв руку жены, он принялся нежно гладить ее.

– Выслушайте меня, дитя мое, и не сердитесь на меня сразу. Сначала подумайте – потом дайте честный и правдивый ответ. Сколько мужчин, начиная со дня нашей свадьбы, пыталось соблазнить вас?

Элен ожидала чего угодно, но только не подобного вопроса. Она покраснела до самых корней своих золотистых волос.

– Но… друг мой… я не…

– Полно, полно, не волнуйтесь! Я знаю, как вы благоразумны и сколь безупречно ваше поведение. Но я также знаю, что многие из этих господ, которые сегодня отказывают мне в помощи, были готовы ради вас на любые расходы. Впрочем, все они получили от вас бесповоротный отказ, за что я вам особенно благодарен. Но некоторые до сих пор готовы были бы отдать м-м… многое, чтобы заслужить ваш благосклонный взгляд, ваше ласковое слово, вашу улыбку, наконец! Молодая и красивая женщина всегда владеет мощным оружием, особенно когда она находится под защитой зрелого мужчины, каковым являюсь я.

Целый час Мьери излагал изумленной жене свой план. Речь шла о том, чтобы она стала оказывать знаки внимания – и весьма существенные – некоторым из ее поклонников не слишком юного возраста. Нужно было внушить им мысль, что милости юной красавицы можно заполучить, преподнеся ей более существенный подарок, нежели цветы и конфеты. Разумеется, и речи не было о том, чтобы перейти последнюю черту; нельзя было даже доводить дело до поцелуев, ибо после них все остальное случается, как правило, необычайно быстро. Но разве умная, ловкая и привлекательная женщина не владеет врожденным искусством обещать – и тут же отказывать, приближаться к опасной черте – и отступать в самый решающий момент? А поскольку Элен чрезвычайно умна и привлекательна, то почему бы ей не попробовать поиграть в эту забавную игру?