Новобрачная

– Ну что ж, тогда надо заранее заказать несколько месс за упокой вашей души. Ах, Мелани, Мелани, опомнитесь! Нельзя оставлять убийце свободу рук, ибо нет ничего соблазнительнее убийства. Поверьте мне!

– Как! Неужели вы испытали этот соблазн?

– Да.

– Чудовищно… И вы мне ничего об этом не расскажете?

– Нет! А теперь выслушаете мои советы?

– Да, да… Что я должна делать?

– Ничего. Во всяком случае теперь. Я же сегодня вечером на поезде отправлюсь в Париж. Там у меня есть друг журналист, он немного с приветом, но в критических ситуациях на него можно положиться. К тому же он любит авантюры. Я попрошу его изучить вопрос о том, нет ли свидетелей высадки рыжеволосой красавицы в одном из укромных мест побережья озера Комо. Ну а вы пока оставайтесь здесь.

– Никогда! – отрезала Мелани. – Если вы едете в Париж, я еду с вами. Мне необходимо самой о себе позаботиться, а кроме того, именно мое появление поставит Франсиса в невозможное положение. Нужно, чтобы мы встретились, чтобы он узнал меня! Вот будет спектакль!

– Не думаю, что спектакль увенчается успехом. Франсис упрется и не захочет ничего признавать. Кроме того, вы не отдаете себе отчета в том, как сильно вы изменились за время пребывания здесь. Он обвинит вас в самозванстве…

– А моя мать? Уж она-то меня признает.

Антуан поколебался минуту, но затем решился:

– Я очень не хотел говорить обо всем. Крепитесь! Вы не можете представить себе, насколько тесно ваша мать связана с этим человеком.

Видя, что лицо Мелани исказила неподдельная мука, он добавил как можно более нежно:

– Я знаю, что делаю вам больно, но необходимо вас предупредить… Поверьте мне, моя любовь, лучше будет, если я один подготовлю в Париже почву, увидевшись с вашим дядюшкой, которому вы доверяете…

– Но он вряд ли в Париже. Он вечно пропадает на охоте, на спортивных состязаниях. Вообще он неутомимый путешественник…

– Но не мог же он ничего не знать о якобы случившемся с вами несчастье. Стало быть он наверняка вернулся в Париж, чтобы присутствовать на мессе за упокой вашей души. Значит, я смогу его увидеть. А главное, вместе с Лартигом мы подготовим Франсису хорошую ловушку.

– Но если дядя Юбер в Париже, почему мне не поехать туда на встречу с ним?

– Если он там, я вас вызову. В противном случае вам незачем рисковать. Маркиз, будучи загнан в угол, способен на все. Позвольте мне подготовить почву для вашего появления. И тогда вы снова станете Мелани Депре-Мартель, а ваш псевдомуж окажется в тюрьме, после чего брак будет расторгнут и по суду, и церковью. Умоляю вас, Мелани, позвольте мне действовать так, как я задумал!

Мускулистые руки Антуана непроизвольно сжимали плечи Мелани все сильнее, так что ей даже стало немного больно. Но руки эти, их тепло и сила действовали на нее успокаивающе. Она улыбнулась:

– Мне больше нравится то имя, которым вы только что меня назвали…

– Какое?

– Вы очень хорошо помните. Ведь вы сказали «моя любовь», правда?

И тут Антуан уже не смог сдержать себя. Он привлек Мелани к себе, и она, такая хрупкая, испуганная и прекрасная, затрепетала в его объятиях. Их губы снова и снова сливались в поцелуе, а потом они уже не отрывали губ, и поцелуй этот стал бесконечным.

Замерев на пороге кухни, Виктория молча наблюдала за их лаской, которая была настолько прекрасна и чиста, что у нее не возникало никаких угрызений совести за это свое подсматривание. На глаза Виктории навернулись слезы умиления: то, о чем она мечтала все эти дни, наконец-то свершилось.

Уже в сумерках, Антуан вместе с Прюданом отправились на машине в Авиньон, куда скорый поезд Марсель – Париж прибывал в десять часов вечера. На протяжении всего пути Антуан не проронил ни слова.

Перед глазами по-прежнему стояла Мелани, провожавшая его на ступенях веранды с печалью и надеждой на лице… Вот почему ему всю дорогу приходилось бороться с искушением повернуть назад. Зачем как последний благородный олух он возвращает ее в тот круг, куда сам никогда не будет вхож, ставя тем самым крест на их любви, их будущем, когда он мог бы забыть обо всем и любить, любить, любить ее до потери чувств, наслаждаться совершенством и неподдельным восторгом ее тела, урвать эту неистовую радость в первый… да и в последний раз в своей жизни.

Может быть она действительно полюбила его? И он может надеяться… Нет, лучше не думать… Сейчас он должен спасти ее и он это сделает! Стиснув зубы… Но до чего же тяжко!