Пропавшая леди

— Нет! Прошу вас, не надо! — Она вдруг поняла, что Трэвис был прав. Ей не нужен Дэвид. И последние несколько дней она использовала его, чтобы вызвать ревность у Трэвиса.

Дэвид осыпал ее горячими влажными поцелуями, а она вырывалась из его рук, пытаясь увернуться от поцелуев.

Дэвид, продолжавший сжимать ее в объятиях, неожиданно словно бы взлетел в воздух. Глазам своим не веря, Риган увидела, как кулак Трэвиса ударил в лицо Дэвида, а потом этот субтильный мужчина стукнулся о стену и, потеряв сознание, сполз по стене на пол. Трэвис снова замахнулся кулаком.

В мгновение ока Риган оказалась рядом и повисла на руке Трэвиса.

— Нет! — закричала она. — Ты убьешь его!

Трэвис повернулся к ней. Он был сам на себя не похож: потемневшие от гнева глаза горят, губы сурово стиснуты. Она в страхе попятилась от него.

— Ты получила то, что хотела? — прорычал он, сдвинув густые брови. Не сказав больше ни слова, он повернулся и, пройдя по коридору, вышел на палубу.

Дрожащая Риган взглянула на Дэвида, из носа которого текла кровь. Он начал приходить в себя. Она хотела было помочь ему, но, увидев, что он пытается встать и что с ним все в порядке, убежала в свою каюту. Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней спиной. Сердце ее учащенно билось, по щекам катились слезы. Трэвис был прав! Она использовала Дэвида, играла его чувствами, почти пообещав ему то, что не имела намерения давать, причем все это делалось ради того, чтобы вызвать у Трэвиса ревность. Но Трэвиса нельзя заставить ревновать, потому что он считает ее просто своей собственностью. Бросившись на кровать, Риган разрыдалась.

Она плакала, пока не заснула, а несколько часов спустя проснулась от сильнейшей качки с больной головой и опухшими глазами. Пока она тихо лежала, пытаясь понять, что происходит, судно неожиданно накренилось так, что она слетела с койки и шлепнулась на пол, где и осталась лежать, ошалевшая от неожиданности.

Дверь каюты распахнулась, стукнувшись о стену, когда судно накренилось в противоположном направлении.

В дверном проеме стоял Трэвис в тяжелом дождевике. Волосы у него были мокрые и всклокоченные. Широко расставив ноги, он подошел, чуть раскачиваясь вместе с кувырканием судна.

— Ты ушиблась? — прокричал он, и Риган, только услышав его, поняла, какой страшный шум стоял вокруг.

— Что происходит? Мы тонем? — Она прижалась к нему, радуясь, что может снова прикасаться к Трэвису.

— Это всего лишь шторм, — прокричал он. — Для нас он не представляет большой опасности, потому что мы давно к нему готовились. Я не хочу, чтобы тебе вздумалось выйти на палубу или отправиться к другим пассажирам. Ты меня хорошо поняла?

Она кивнула, уткнувшись в его плечо и думая, что, возможно, причиной его отсутствия в течение нескольких дней была подготовка к шторму.

Наклонившись, он опустил ее на кровать, как-то странно посмотрел на нее, а потом крепко, по-хозяйски поцеловал.

— Оставайся здесь, — повторил он, прикоснувшись пальцем к уголку одного из ее опухших красных глаз.

Потом он ушел, а Риган осталась одна в темной каюте. После ухода Трэвиса она особенно сильно ощутила страшную качку. Чтобы ее не сбросило с койки, она изо всех сил ухватилась за ее край. На полу каюты стояла вода, просочившаяся из-под двери.

Стараясь удержать равновесие, Риган стала представлять себе, что происходит на палубе. Ее воображение, которое всегда было богатым, нарисовало ужасную картину. Однажды, когда Риган была совсем маленькой, служанка в доме дядюшки получила письмо, в котором говорилось, что ее молодого мужа смыло волной за борт во время шторма. А потом один из его друзей приезжал к ней, чтобы рассказать всю эту ужасную историю. Все слуги — и Риган вместе с ними — усаживались вокруг моряка и слушали его рассказ, стараясь не пропустить ни одной подробности.

Теперь это была не просто история, потому что над ее головой бушевали настоящие волны высотой с дом, которые обладали такой силой, что, откатываясь назад, могли унести с собой в море не одного, а целую дюжину людей зараз.

А Трэвис находится там, наверху!

Конечно, Трэвису и в голову не придет, что с ним может что-то случиться. Он наверняка уверен, что даже море будет подчиняться его командам. Да и настоящим моряком он, судя по всему, не был. Он был просто фермером, который в юности плавал на китобойном судне, а теперь был вынужден работать здесь, чтобы оплатить проезд.