Великолепная маркиза

Мари вздрогнула и тут же запротестовала:

– Такое долгое путешествие? И в это время года? Но это же безумие! Предположим, вы останетесь в живых, но наверняка подхватите простуду или еще что похуже, заболеете и умрете! Жан, как вы можете подвергать Лауру такому риску?

– У меня нет выбора, – горестно сказал барон. – Необходимо, чтобы это сокровище – во всяком случае, два самых больших камня – покинуло Францию и было продано в Англии. Мы только что потеряли короля, но остался наследник престола, которого необходимо спасти. Для этого нам потребуется очень много денег.

– Не спорю, но...

– Позвольте мне договорить. Я уеду одновременно с Лаурой и совершенно открыто отправлюсь в Булонь, откуда смогу перебраться в Англию. Те, кто жаждет заполучить орден Золотого руна, бросятся следом за мной. Так что Лаура будет путешествовать спокойно под защитой своего американского паспорта и...

– Но, черт возьми, он не защитит ее от бури, от рифов, от кораблекрушения, от грабителей! – воскликнула Мари.

Де Бац изумленно посмотрел на нее, а потом расхохотался.

– Неужели я вас настолько вывел из себя, сердце мое, что вы начали ругаться, пусть не как грузчик, но как дворянин?

– Да, Жан, я на вас сердита! Этот план мне кажется бессмысленным и даже жестоким! Если вы от него не откажетесь, я поеду вместе с Лаурой!

– Об этом и речи быть не может, ангел мой! Гранмезон должна остаться дома, где она мне так нужна. И потом, ее прелестное личико слишком хорошо известно всей Франции, ведь она выступала не только в Париже, но и в Ренне, например. Нет, вы останетесь в Шаронне.

– Но поймите и меня! Вы с Лаурой уезжаете, оба подвергаетесь опасности, я этого не переживу!

Жан нагнулся к ней, чтобы поцеловать, и в своем нетерпении помял прелестную кружевную косынку, удерживавшую роскошные темные волосы Мари.

– И будете не правы! Вы, напротив, должны улыбаться, показывать всем, что вас абсолютно ничто не тревожит. Вы знаете, что я способен выпутаться из любой переделки. А что касается Лауры, то я уверен, что ей не придется путешествовать в одиночестве!

И в самом деле, когда вечером барон изложил свой план Питу и Дево, журналист вспыхнул как порох:

– Вы же не собираетесь в самом деле заставить мисс Адамс в одиночку проделать такой путь? Я этого не позволю!

– Неужели? – Жан небрежно помешивал ложечкой горячий шоколад. – И что же вы предлагаете?

Питу покраснел, как пион, охваченный гневом и переполнявшими его чувствами.

– Я буду ее сопровождать, только и всего! Вы могли бы и сами об этом подумать. Солдат Национальной гвардии пройдет всюду!

– А на Джерси вас казнят. Этот остров служит базой Английскому агентству, которым руководит герцог Буйонский. Он сделает из вас жаркое под ужасным мятным соусом! – сказал де Бац со смехом.

– Я для них слишком жилистый... И потом, я у вас научился менять внешность, имя и характер. И на Джерси я снова стану Анжем Питу, журналистом и роялистом.

– Я ни секунды в этом не сомневался, друг мой, и если хотите знать, я был уверен, что вы это предложите. А теперь поговорим серьезно. Сегодня среда. Дилижанс в Сен-Мало с пересадкой в Ренне отправляется с почтовой станции по воскресеньям в пять часов утра. На нем вы и поедете. Мне очень не хочется, моя дорогая Лаура, давать вам такое сложное поручение, – добавил барон, поворачиваясь к молодой женщине. – Путешествие в дилижансе покажется вам долгим и мучительным, но в нем вы будете в большей безопасности, чем в карете, которая всегда вызывает подозрения.

– Для меня это не имеет значения, поверьте мне! И Питу развлечет меня, – Лаура улыбнулась молодому человеку, снова вспыхнувшему до корней волос.

– Отлично. Мы постараемся найти достойный предлог для вашего путешествия, чтобы указать его в вашем паспорте. Я полагаю, что самой естественной причиной будет ваше желание присоединиться к вашим соотечественникам, живущим в Англии. Одна семья там обитает наверняка. А теперь попрошу вас меня подождать!

Жан де Бац вернулся спустя несколько минут и положил на стол орден Золотого руна. В зыбком пламени свечей в канделябре камни заиграли. Они переливались и сверкали, отбрасывая разноцветные лучи и блики. Эффект оказался просто волшебным, и все смотрели на это сокровище почти с благоговением. Пусть этот орден ювелиры создали для распутного монарха; пусть рыцарский орден, учрежденный герцогом Бургундским, давно перестал быть французским, в их глазах он все равно оставался блестящим символом расцвета французской королевской власти.^[7]

---

7 Собственно орден Золотого руна был создан в 1429 году Филиппом III Добрым, герцогом Бургундским, в память о Золотом руне, добытом Язоном. После смерти Карла Смелого в 1477 году орден перешел к Австрии, а при Карле V, короле Испании, орден стал испанским.