Узник в маске

– Что у вас на уме? – спросил напуганный Персеваль. – Собираетесь воевать с Кольбером?

– Герцогиня де Фонсом не уступает негодяям! Я пойду к королю!

– Иными словами, собираетесь мчаться в Фонтенбло? Я с вами! По крайней мере, будет кому засвидетельствовать ваш уход, если вас там же возьмут под стражу. Поезжайте с нами, аббат, ведь вы – свидетель похищения.

С этими словами Персеваль де Рагнель поспешил за саквояжем, который он, как человек предусмотрительный, всегда держал наготове.

Глава 6

Франсуа

Подав руку королеве, король вышел из часовни, где чета слушала мессу, и прошествовал между двумя рядами почтительно склонившихся придворных. Внезапно перед ним выросла бледная красавица в трауре, без всяких украшений. Низко поклонившись, женщина обратилась к королю достаточно громко, чтобы ее услышали все присутствующие:

– Требую перед богом справедливости короля! Один он в силах принудить похитителей вернуть мне сына!

Людовик XIV скривился, прищурился, но тут же выпустил руку королевы, чтобы помочь Сильви подняться. Придворные восхищенно зашептались.

– Что вы такое говорите, герцогиня? Ваш сын похищен?

– Да, государь, вчера, в родовом имении Фонсомов, на глазах у его наставника аббата Резини, присутствующего здесь.

– Откуда вам известно, кто совершил эту подлость? Обычно такие люди не страдают хвастливостью.

– Эти не видели необходимости таиться. Их главарь назвался другом господина Кольбера, наказывающего сторонницу господина Фуке.

Лицо короля окаменело, взгляд сделался жестким, губы неприязненно сжались.

– Вот как! – только и вымолвил он. После длительной паузы последовали слова: – Я веду королеву в ее покои. Ступайте в мой кабинет. И вы, аббат!

– И я, если будет позволено вашим величеством. – Раздвинув толпу могучим плечом, Франсуа де Бофор встал рядом с Сильви.

Король гневно сверкнул глазами.

– Господин де Бофор? При чем тут вы, соблаговолите объяснить? Если по праву детской дружбы, то этого слишком мало...

– Госпожа де Фонсом, как вашему величеству известно, меня ненавидит, но я убил на дуэли отца похищенного мальчика и считаю себя вправе помогать ему, раз из-за меня он лишен самого сильного защитника.

– Что ж, это справедливо. Но только если не возражает герцогиня.

Сильви не колебалась ни секунды. Как ни велико было ее горе, она почувствовала воодушевление: ведь за сына вступился родной отец! Конечно, это заступничество небезопасно: будучи другом Фуке, Бофор мог выглядеть в глазах Людовика XIV виновным. Присоединяясь к ней в наступлении на Кольбера, он рисковал своей свободой.

– Я согласна, государь.

– Тогда ступайте. Вашу руку, мадам, – обратился король к супруге, ничего не понявшей, но взволнованной трауром Сильви.

Франсуа не посмел подать руку женщине, которую продолжал любить без всякой надежды на взаимность, однако его взгляд успокоил ее, и они молча зашагали бок о бок следом за сине-золотым шлейфом Марии-Терезии.

При пересечении просторного и роскошного бального зала Генриха II, откуда путь лежал в покои королевы, а дальше – короля, чуть было не случилось не предусмотренное протоколом событие: узнав каким-то неведомым способом о происходящем – а при дворе любые новости распространяются молниеносно, – Мари, преследуемая по пятам Атенаис, хотела было броситься на шею матери. Ее перехватил буквально на лету Персеваль, который, смешавшись по праву дворянина с придворными, вовремя заметил ее появление.

– Полегче, милая! Ты никому здесь не нужна, а матери – меньше всего.

– Зачем ей господин де Бофор?

– Он вызвался помогать в розысках твоего брата, похищенного вчера незнакомыми людьми. Твоя мать обратилась за помощью к королю. Похоже, главарь похитителей – человек знатный. Теперь тебе известно ровно столько, сколько и мне. Мадемуазель, – обратился он к Тоней-Шарант, – будьте так добры, отведите ее к Мадам. А ты, Мари, изволь сохранять спокойствие. Обещаю, что первая узнаешь новости.

– Не беспокойтесь, я за ней пригляжу, – заверила Персеваля Атенаис. – Никуда она не денется! Но мне придется все рассказать Монтале – самой проворной из наших шпионок.

Атенаис захохотала, показывая белые зубки, и уже взяла упирающуюся Мари за руку, чтобы увести, как вдруг в их беседу бесцеремонно вмешался еще один участник.

– Будь ваша Монтале хоть волшебницей, ей все равно не сравниться с умелым придворным, особенно когда речь идет о происходящем в покоях короля. Мадемуазель де Фонсом, позвольте мне быть вашим преданным рыцарем! Ведь я и так ваш преданный поклонник...