Истинная любовь

— Что я должна? — поднимаясь, переспросила Аликс.

— Узнать, что произошло с Валентиной. Разгадать великую загадку Кингсли.

— Эта женщина пропала более двухсот лет назад. Как же мне расследовать ее исчезновение?

Джаред зашагал по тропинке к грузовику, Аликс последовала за ним, стараясь не отставать.

— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Тетя Адди оставила коробки с бумагами, собранными разными родственниками, никто так и не смог найти разгадку. Адди всегда говорила, что тайна умерла вместе с Оубедом.

Они подошли к машине.

— Позволь мне уточнить, — заговорила Аликс. — Твои родственники годами бились над решением этого вопроса, но так ни к чему и не пришли, а теперь хотят, чтобы я — мне едва хватает смелости это произнести, — чужачка, разобралась в том, что случилось с Валентиной? Все правильно?

— Совершенно верно. Ты быстро схватываешь. Как я заметил, ты находчива, сообразительна, немного нетерпелива, отчего временами попадаешь впросак, но у тебя определенно есть мозги. Это делает тебе честь.

— Это я-то нетерпелива? А кто швырял камешки мне в окно сегодня утром, подгоняя меня, чтобы я быстрее сменила обувь?

— Я боялся, что ты заведешь долгий разговор с капитаном Калебом, от которого ты, кажется, без ума.

— Я попросила его помолчать.

Брови Джареда изумленно поползли вверх.

— Ты разговаривала с ним?

— Только послала ему воздушный поцелуй. У нас с капитаном не словесный, а скорее физический контакт.

— Готов поспорить, ему это нравится, — проворчал Джаред, усаживаясь в кабину рядом с Аликс.

Она сидела молча, размышляя над услышанным, пока Кингсли разворачивал грузовичок и выезжал на мощеную дорогу. Аликс так глубоко задумалась, что совсем не обращала внимания на открывавшиеся из окна виды изумительной красоты, что не преминул отметить вслух Джаред.

История Калеба и Валентины не выходила у нее из головы. Эти двое страстно любили друг друга, но договорились ждать не один год. Аликс не представляла, чтобы такое могло случиться в наши дни. По крайней мере влюбленные были близки. Произошло ли это в ночь перед разлукой? Одна безумная страстная ночь изменила их судьбу? Быть может, они решили ждать, пока Калеб вернется из своего далекого плавания, но в последнюю ночь Валентина проскользнула к нему в комнату, развязала шнуровку корсета и…

— Мы приехали, — объявил Джаред. — А ты, похоже, где-то далеко, за множество миль отсюда.

Выйдя из задумчивости, Аликс огляделась и увидела дом, новый, красивый, вполне современный и определенно созданный не Монтгомери. Позади него простиралось море.

— Я обдумывала историю, которую ты мне рассказал. Мама писала о человеке, построившем мыльную империю.

— В самом деле? — отозвался Джаред. — И откуда, по ее версии, он взял рецепт?

— Не помню. Я читала эту книгу довольно давно. Кажется, там шла речь о второй жене. Как ее звали? Салли?

— Сьюзен. — Джаред бросил на Аликс быстрый острый взгляд. — Впрочем, твоя мама писала не о моей семье. — Однако хоть Джаред и не желал признавать, что Виктория писала о Нантакете, та проводила на острове много времени. Аликс хотела было отпустить язвительное замечание на сей счет, но осеклась. Джареду явно претила сама мысль о том, что прошлое его семьи, полное страстей и безрассудства, оказалось выставлено на всеобщее обозрение. — Как называется та книга о мыле? — поинтересовался он.

— «Навеки в…» — Аликс перевела взгляд на Джареда.

— А дальше? В мыльной пене? — Джаред не улыбался. На лице его читалось неприязненное чувство.

— В море, — тихо произнесла Аликс. — «Навеки в море».

— Прекрасно, — буркнул Джаред. — А на табличке возле моего дома написано…

— «В море навеки», — с сочувствием в голосе сказала Аликс, думая про себя: «Ох, мама, что же ты наделала?» — Возможно, это совпадение, — неуверенно проговорила она. — В свое время появление «Мыла Кингсли» стало знаменательным событием, может быть, мама…

Джаред взглянул на нее исподлобья.

— Ты и впрямь считаешь это совпадением?

Аликс хотела ответить утвердительно, но раздумала.

— Подозреваю, мама проводила один месяц в году здесь, на Нантакете, с тетей Адди, выпытывая у нее историю семьи Кингсли, а оставшиеся одиннадцать месяцев занималась тем, что превращала эти рассказы в бестселлеры. Вот что я думаю.