Изгнанник

– Но мог ли он представить, что она так внезапно вернется? Судьба – это старая ведьма, от которой никогда не знаешь, чего ожидать в следующую минуту. Будем надеяться, однако, что нашему другу не придется за это расплачиваться слишком дорогой ценой…

Окно распахнулось опять, прервав его на полуслове.

– Не могли бы вы немного поторопиться? – проворчал доктор. – Сейчас не время и не место, чтобы вести долгие разговоры!

Не осмеливаясь сказать больше ни слова друг другу, мужчины поспешили расстаться…

Предполагая, что Агнес не ослушается доктора, даже если запрет будет высказан им в самой дипломатической форме, Сэн-Совер не ошибся. Молодая женщина бесстрастно выслушала его рассказ. Но бальи был прекрасным знатоком человеческой души я умел читать по глазам – зеркалу душевных переживаний у мужчин и особенно у женщин. И потому он понял, до какой степени она была потрясена, увидев, как Агнес задрожала и как померкли ее прекрасные серые глаза. Однако для него все это явилось признаком того что тучи на грозовом небосклоне рассеиваются.

– Имеет ли доктор Аннеброн достаточно веские основания запрещать мне подойти к изголовью мужа?

– Борьба, которую он ведет за спасение его жизни, очень трудна. Мне кажется, он боится увидеть вас в слезах…

– Если Гийом жив, у меня нет повода плакать. Я не хнычу по пустякам.

– Ах! Вы его не видели… Он очень… изменился, болезнь разрушила его. И чувства, которые овладеют вами…

– Об этом я буду судить сама. Так он все еще там?

– Что вы хотите этим сказать?

– Что я собираюсь приказать Потантену оседлать лошадь. Я еду в Амо-Сен-Васт…

Быстрым шагом она тут же направилась к двери гостиной. Бальи остался на месте как пригвожденный, но заметил при этом:

– Мне кажется, что вы допускаете ошибку… Если только вы не вознамерились увидеть своими глазами, до какой степени вы отомщены.

– Вы так мало уважаете меня? На этот раз ее взгляд был похож на взгляд раненого зверя.

Бальи смутился и отвел глаза.

– Постарайтесь меня простить!.. Я только хотел пощадить вас. Эти долгие месяцы сомнений и неуверенности не смогли убить вашу душу вопреки той холодности, которую вы напускаете на себя.

Обернувшись на его слова и почти бегом вернувшись туда, где он стоял, она запечатлела легкий поцелуй на его щеке, которую давно надо было как следует побрить:

– Благодарю вас за то, что вы понимаете это… тем не менее это не изменит моего решения: я еду!

– Хотите, чтобы я поехал с вами?

– Конечно, нет! Вы промокли и устали. Совершенно очевидно, что вам необходимо сейчас переодеться и подкрепиться. Клеманс приготовит вам все необходимое…

В самом деле, внезапный дождь настиг бальи, когда он шел от доктора Аннеброна. Этот дождь превратил в грязное месиво дорогу, которая вела через поля в Ла Пернель. Он пришел в поместье таким усталым, что мечтал только добраться до кресла, стоявшего где-нибудь рядом с камином. Поэтому его предложение сопровождать мадам Тремэн было отчасти проявлением героизма, но он на нем не настаивал. Да к тому же этот доктор, показавшийся ему похожим на медведя, смог бы справиться и сам в случае чего…

Поднимаясь к себе в комнату тяжелыми, усталыми шагами, он подумал, что годы его уже не те, что, по всей вероятности, близок час, когда ему придется отказаться от поиска приключений. В другие времена он попросил бы отставку в одном из отделений Ордена, призванном служить Богу и заботиться о благе организации, и провел бы остаток дней в своем старом поместье. Но сейчас это было совершенно исключено. Больше не существовали богатства церкви и тем более те, что принадлежали Мальтийскому ордену. По крайней мере речь шла о тех, которые располагались на территории Франции. Оставалось принести себя в жертву королю, который в настоящее время очень нуждался в верных людях. И отныне он решил полностью посвятить себя служению его величеству. А здесь в его присутствии больше не было необходимости: Тремэн отыскался. Суждено ему выжить или умереть? Однако Агнес должна возложить на свои плечи всю ответственность за дом и хозяйство. Ну а ему предстоит уехать. Конечно, он был немного огорчен тем, что ему не удалось выполнить свои обязательства перед Друзьями во Французском Салоне – дворянами, которые уже давно, еще до того как трон оказался в опасности, объединились в кулак, чтобы посвятить себя монархической идее, перед лицом нарождающихся новых идей, ветров, принесенных из Америки.