Мария — королева интриг

— Ты это слышала? Он хочет оставить службу у меня ради службы у короля, чтобы играть в войну в собственное удовольствие! Он хочет стать пешкой среди сотен других, нацепив мушкетерский плащ! Это же просто невероятно!

Мадемуазель дю Латц окутала провинившегося прекрасным взглядом темных глаз, на сей раз лишенным враждебности:

— Возможно, я поступила бы так же, будь я мужчиной!

— Право, даже не знаю, зачем я спрашиваю твое мнение. Ты всегда терпеть его не могла, и его отъезд не может тебя не радовать.

— Да, но лишь потому, что от этого я лишь питаю к нему больше уважения.

— То есть прежде вы его вовсе не питали? — проворчал Габриэль. — Вот уж спасибо!

Элен поставила один из флаконов перед герцогиней и открыла его, чтобы та могла почувствовать аромат.

— Я всегда считала, что шпаге не место среди шпилек и иголок для вышивания. Особенно в парижском особняке! Отпустите его, мадам! Он будет вам благодарен, по крайней мере, я так думаю, а если, паче чаяния, вам понадобится его помощь, что-то подсказывает мне, что она не заставит себя ждать.

— Очень мило с вашей стороны, что вы говорите за меня, но я достаточно большой мальчик, чтобы справиться самостоятельно. Конечно, я тотчас же примчусь.

— Если только не окажетесь посреди военных действий где-нибудь на другом краю Франции! — воскликнула Мария. — Невозможно служить двум хозяевам одновременно! Если вы выберете короля…

— Мадам, мадам! — прервал Мальвиль. — Остерегитесь, как бы не сказать больше, чем вы думаете на самом деле! Я полагал, что блистательное возвращение снова сделает вас верной подданной Его Величества!

Мария стояла перед ним, сжав кулаки и сверкая глазами:

— Я? Верной подданной после всего, что он со мной сделал? Послушайте меня хорошенько, Мальвиль! Если вы выберете тот лагерь, я больше не желаю вас знать!

Овладевший ею безумный гнев заставил ее утратить всякую осторожность. Испуганная Элен хотела было что-то сказать, но герцогиня жестом велела ей молчать.

— Я так вам доверяла, а теперь выходит, что я имела дело с предателем!

Габриэль побледнел и стиснул зубы:

— Я никогда не предавал вас и выполнял данные мне поручения исключительно в ваших интересах еще и потому, что в тот момент я ни в малой степени не нарушал клятву, данную мною отцу, прежде чем я покинул родительский дом: никогда не поднимать шпагу против интересов королевства, а следовательно, и короля. Я не нарушал данного слова, служа господину коннетаблю. Как и служа вам…

— Хоть я и была в немилости!

— Да, и я считал своим долгом помочь вам выйти из нее, даже если для этого и пришлось оказать некоторое давление на Его Величество. Однако с той минуты, когда вы, госпожа герцогиня де Шеврез, объявляете себя его врагом, когда вы занимаете враждебную ему позицию, я не могу с этим смириться!

— А кто вас просит смиряться, когда вам всего лишь нужно подчиняться! — закричала Мария. — Вы служите мне…

— ..в пределах чести, мадам! И я не ваш слуга! Гнев помутил ваш разум, и я не думаю, что монсеньор герцог…

— А! Здесь говорят обо мне!

И Шеврез, приветливый и улыбающийся, как обычно, с ходу попал в самое пекло размолвки. Появление герцога нисколько не успокоило его супругу, которая тотчас же бросилась к нему:

— Рассудите же нас, друг мой! Вот мсье де Мальвиль собирается оставить службу у меня, чтобы поступить в мушкетеры господина де Тревиля… Сделайте милость, скажите же ему, что вы об этом думаете, поскольку он и в самом деле упоминал о вас.

Клод взял руку своей жены, поцеловал ее и, не выпуская из своей руки, стал успокаивающе похлопывать:

— Ну-ну, дорогая! Не распаляйтесь. Я в курсе дела. Как, впрочем, и Бассомпьер, это он ходатайствовал о том, чтобы Мальвиля приняли к де Тревилю.

— Не поговорив со мной? Это что же, заговор?

— Ничуть! Бассомпьер умеет ценить людей, а этот человек поразил его своими достоинствами, едва прибыв в Руайан. У нас с ним был разговор на эту тему. Хоть он и состоял при вашем покойном супруге, — добавил он, вдруг посерьезнев, — если он не решит остаться при молодом герцоге Люине, вашем сыне, будет лучше, если он поступит на королевскую службу. В моем представлении это наиболее достойный выбор!

— Достойный? — взвилась Мария. — Так я уже не хозяйка в своем собственном доме?

— Вы теперь герцогиня де Шеврез, и будет лучше для всех позабыть о мадам де Люин. Мои поздравления, Мальвиль!

— Благодарю вас, монсеньор.