Три самые счастливые недели

— Ясно. — Эти правила были более легкими, чем в Ки-Бискейне. По крайней мере, здесь у нее будет чуть больше свободы.

— Не высовывайся.

— Ясно.

— Кэнди. — Мик замялся. Ему трудно было подобрать нужные слова, но объяснить ей это просто необходимо. Их представления о том, что значит «не высовываться», слишком сильно отличались.

— Что?

— Сними джинсы Салли и надень те, что ты купила, — сказал он после недолгого молчания.

Кэнди уставилась на него.

— Я уже переоделась. Это новые, «резинки». Я не думала, что они мне понравятся, но они удобные. Очень узкие, но смотри, как тянутся.

Девушка встала из-за стола и нагнулась. Не сгибая коленей, коснулась ладонями пола. Мик чуть не подавился, когда увидел прямо перед своим носом ее круглую попку. Эти джинсы казались нарисованными на ее теле.

Когда Кэнди выпрямилась и потянулась, задравшаяся рубашка вновь обнажила полоску медовой кожи. Мик решил срочно разыскать пару мешковатых джинсов и просторный свитер, который прикрывал бы ее прелести от плеч до колен, и чтобы она носила его постоянно!

Пробежавшись на месте, девушка высоко подпрыгнула, показывая, как хорошо сидят на ней новые штаны.

Мик поднялся из-за стола и заставил ее остановиться.

— Они слишком узкие, — сказал он.

— Нет. Я же говорю, они действительно удобные. Я даже не ожидала такого!

— Но они жутко возбуждают, — выпалил Мик.

Кэнди растерянно на него посмотрела. Затем, внезапно рассердившись, повернулась к нему и окинула яростным взглядом.

— Нечего говорить мне о возбуждающих джинсах, мистер Тугая Задница. Сдается мне, ты натянул свои штаны еще в детстве, и они росли вместе с тобой. А как насчет того возбуждения, которое ты вызываешь, а? Имею я право сообщить тебе, что твои джинсы узки до неприличия?

Мик уставился на нее в полнейшем изумлении. Никто никогда не говорил с ним таким тоном. Внезапно до него дошел весь юмор этот ситуации, и он рассмеялся.

— Черт, я просто представил себе этих ковбоев, которые с лошадей попадают, когда увидят тебя, а ты сразу разъярилась.

— Не надо преувеличивать, шериф Блейк.

— Не высовываться — значит, не выделяться, чтоб люди даже не замечали твоего присутствия. А если ты будешь разгуливать в таких джинсах и с такими волосами, не найдется ни одного мужчины на расстоянии пятидесяти миль, который бы тебя не заметил.

— Чем тебе не нравятся мои волосы?

— Ничем, просто их слишком много, и они такие кудрявые и соблазнительные... — Мик умолк. Он и так уже сказал слишком много. Он должен просто делать свою работу и, черт возьми, он ее сделает.

Кэнди прищурилась и шагнула к нему с решимостью, которую можно было почувствовать даже на расстоянии мили.

— С моими волосами все в порядке, и с одеждой тоже. Просто признай, ты не хотел везти меня сюда, тебе меня навязали, поэтому ты ко мне цепляешься.

— Вот именно. — Лучше бы она была толстой, скучной и уродливой, тогда Мик смог бы противостоять своему влечению к ней. Он хотел эту девушку, но совсем ее не знал. Много лет назад он принял решение никогда больше не связываться с женщинами. Мик не мог забыть Эми и ту боль, которую она причинила. Если не считать случайных кратковременных встреч, он оставался верен своей клятве.

Но Мику не нравились чувства, обуревавшие его с тех пор, как он встретил Кэнди в аэропорту. Неужели это произошло каких-то несколько часов назад? Или все началось еще в тот миг, когда он увидел ее досье, прочел об угрозах преступников и понял, что может ее спасти? Мик не знал этого и не хотел знать. Он просто хотел вновь обрести душевное спокойствие. Он не собирался путаться с блондинистой секс-бомбой из Майами. Мик должен выполнить свою работу и выполнить ее хорошо. Но если он не сможет подавить свое возбуждение, придется найти этому чувству какой-то выход.

Третья глава

Кэнди очень ответственно подошла к вопросу, что бы надеть к ужину. Имея такой загар, она редко пользовалась косметикой, но все же подкрасила тушью ресницы и воспользовалась розовой губной помадой. Она возилась с волосами до тех пор, пока не осталась полностью довольна результатом, прекрасно понимая, что доведет шерифа Блейка до безумия. Однако эта мысль подняла ей настроение. В последнее время Кэнди мало что могла изменить в своей жизни, даже такая малость доставляла ей удовольствие.

Судя по выражению лица Мика, ее замысел вполне удался. Мик был ошарашен.