– Все не так плохо. Слава богу, сегодня не конец августа и не тридцатое декабря. Перед началом учебного и в канун Нового года из дома лучше не высовываться…
Наконец я добралась до места. Поставив машину на стоянку, я миновала пост охраны, где бдительно проверили мой паспорт, завернула за небольшое серо-желтое здание и остановилась в восторге. Москва закончилась, начался Тунис, Кипр, а может, Марокко или Гоа. Перед глазами возник огромный бассейн, вокруг него белели лежаки, на которых загорали симпатичные девушки, сплошь блондинки. Чуть поодаль виднелись разноцветные шатры, от воды доносились счастливый детский визг и не менее радостный собачий лай. Я пригляделась и обнаружила в бассейне штук пять детей младшего школьного возраста, двух йоркширских терьеров, лабрадора и толстого мужика, который возлежал на матрасе посреди малышово-псовой стаи и увлеченно читал какой-то журнал. Отчего-то по бортику не носились взбалмошные тетки с негодующими воплями:
– Уберите животных, они съедят наших детей!
Похоже, местная публика толерантна к домашним любимцам. Не только к своим, но и чужим.
– Ваш номерок,- прошептали сзади.
Я, успев расслабиться, испуганно ойкнула и обернулась.
– Простите, простите, мне нужно знать, куда вас провести,- зачастил парень в форме матроса.- У вас лежак?
– Я ищу Фатиму Бекоеву.
– Сюда, пожалуйста, не споткнитесь, левее, ее шатер номер шесть. Вот там, видите? Вас отвести? Хотите чаю? Кофе? Коктейль? Купальник? Халат? Тапки? Сколько полотенец? Ужин подать? Меню сейчас принесут,- безостановочно спрашивал «матрос».
Подавленная фантастическим сервисом, я добралась до разноцветной палатки и нашла внутри на топчане Фатиму в окружении пустых вазочек из-под мороженого и бокалов с краями, обсыпанными сахарным песком.
– Ложись,- Бекоева лениво ткнула пальцем в пустой шезлонг.- А, Серега, принеси моей подруге весь набор.
– Я за рулем! Коктейль пить не буду!
– При чем здесь коктейль?- засмеялась Фатима.- Почему сейчас не можешь халат надеть? Жарко же!
– Твоя правда!- вздохнула я.- Просто райское место.
– Ох, боюсь, недолго оно им останется,- простонала Бекоева.- Видела у воды девок? Уже сюда начали проникать! Ну да ладно, не стоит переживать по поводу того, что еще не произошло. Давай, выкладывай. А вот и халатик! Супер! Натягивай!
Я взяла одеяние из махровой ткани и, стаскивая джинсы, стала вводить Бекоеву в курс дела. По мере моего рассказа с лица Фатимы сдувало улыбку. В конце концов она села, отодвинула от себя кальян и сказала:
– Гала Коротич.
– Прости?- не поняла я.
Фатима взяла чашку, допила кофе и повторила:
– Гала Коротич. Это она черноволосая, смуглая, на цыганку похожа. И с родинкой. Мало кто знает, что она на самом деле Галина Короткова, продавщица из города с поэтичным названием Урыльск. Но я-то со своей профессией обязана понимать, с кем имею дело. Хотя, знаешь, если честно, когда я выяснила правду, была поражена - Гала интеллигентна, умна, вроде бы образованна. Впрочем, в светской тусовке мало что изменилось со времен Пушкина. Не ручаюсь за точность цитаты, но, кажется, звучит так: «Вот наш Онегин на свободе, острижен по последней моде; как денди лондонский одет - и наконец увидел свет. Он по-французски совершенно мог объясняться и писал; легко мазурку танцевал и кланялся непринужденно. Чего ж вам больше? Свет решил, что он умен и очень мил». Ничего не изменилось! Ничего! Понимаешь? Если ты хорошо одета, умеешь поддержать беседу, являешься женой значимого лица или владелицей собственного бизнеса, то легко сделаешь карьеру в тусовке, станешь желанной гостьей повсюду, твое фото попадет на страницы журналов. Похоже, твоя тетка с сумкой «Марго» - Гала Коротич. Хочешь узнать всю правду про мадам?
– Фатя!- подпрыгнула я.- Начинай скорей!
Время появления Галы в Москве Фатима точно назвать не могла. На тот момент, когда Бекоева стала писать о светских дамах, Коротич уже утвердилась в московском обществе. У дамы был салон по пошиву одежды, Гала представлялась модельером, и первая встреча Фати с ней состоялась во время одного фэшн-показа, в котором принимали участие и модели, одетые в платья от Коротич.
Бекоева обладает безупречным вкусом и не менее безупречным воспитанием, а мусульманские традиции, которые чтут в ее семье, никогда не позволяют Фатиме откровенно демонстрировать презрение по отношению к творениям других людей. Журналистка всегда мило улыбается людям, но однажды, увидав тюлевые занавески, обильно обсыпанные пудовыми стразами, жуткие одеяния под названием «Коллекция царицы», на секунду потеряла лицо и выдохнула: