1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 1. Апрель-июнь

— Ради бога, простите, что нарушаю ваш отдых, — отчеканила Аомамэ, улыбаясь как можно приветливей. — Меня зовут Ито, я из отдела менеджмента. В системе вентиляции возникла проблема, меня послали для проверки. Нельзя ли побеспокоить вас всего на пять минут?

Мужчина недовольно нахмурился.

— Я занят важной и срочной работой. Через час уйду может, тогда проверите? С вентиляцией проблем пока не было.

— Мне очень неловко, — извинилась Аомамэ, — но это связано с утечкой электричества и общей системой безопасности всего отеля. Необходимо проверить как можно скорее. Номер за номером, по порядку. Уверяю вас, это не займет и пяти минут!

— Черт знает что… — Мужчина прищелкнул языком. — Специально ведь номер снял, чтобы поработать спокойно!

Приоткрыв дверь пошире, он кивнул на письменный стол, заваленный компьютерными распечатками с мелкой цифирью. Похоже, готовится к докладу на вечернем брифинге. Тут же рядом — калькулятор и странички из отрывного блокнота, исписанные длиннющими числами.

Аомамэ знала, что этот человек служит в нефтяной корпорации. Эксперт по промышленным инвестициям в страны Ближнего Востока. Насколько ей известно, в своей области он считался элитным специалистом. Это же ощущалось и в его манере держаться на публике. Аристократическое воспитание, высокий доход, новенький «ягуар». Безоблачное детство, заграничный вуз, английский и французский почти без акцента, стопроцентная уверенность во всем, что делает и говорит. И при этом — абсолютная невосприимчивость к тому, чего хотят от него другие. Малейшей критики на дух не переносит. Особенно от женщин. Хотя сам постоянно чего-нибудь требует от окружающих и считает это в порядке вещей. Даже переломав жене ребра клюшкой для гольфа, угрызений совести не испытывает. Совершенно искренне убежден, что Вселенная вертится вокруг него. И если он вдруг исчезнет, мир тут же развалится. Стоит кому-либо встать у него на пути, он взрывается. Очень страшно взрывается. Просто как термостат.

— Извините за вторжение, — улыбнулась Аомамэ ослепительной производственной улыбкой. Не оставляя собеседнику времени на раздумье, она протиснулась в полуоткрытый дверной проем, тут же захлопнула дверь спиной и, распахнув блокнот, деловито вписала в него две или три закорючки. — Господин, э-э… Мияма, я не ошиблась? — уточнила Аомамэ.

— Нет, не ошиблась! — уже безо всякой вежливости отозвался мужчина.

И сокрушенно вздохнул. Делай, мол, что хочешь, только убирайся поскорее. Он отвернулся, с ручкой в руке прошел вглубь номера, сел за стол и завис над недописанным документом. На огромной застеленной кровати валялись пиджак и галстук в полоску. Что один, что другой явно дороже ее костюма. Не снимая сумки с плеча, Аомамэ шагнула к одежному шкафу в прихожей. Именно там, как она уточнила заранее, расположен щиток с выключателями. В шкафу висели длинный плащ из какой-то мягкой материи и серый шарф. На багажной полке одиноко пылился кожаный кейс для документов. Ни сменного белья, ни туалетных принадлежностей. Постоялец явно не собирался задерживаться здесь надолго. Заказанный в номер кофейник на журнальном столике был уже почти пуст. Поковырявшись в щитке с полминуты для убедительности, Аомамэ обратилась к Мияме:

— Спасибо за содействие, господин Мияма! Неисправностей в вашем номере не обнаружено.

— Я тебе сразу это сказал! — рявкнул Мияма, даже не обернувшись. — Разве нет?

— Господин Мияма! — воскликнула Аомамэ. — Ради бога, извините, но что это у вас на шее?

— На шее? — вздрогнул Мияма и потрогал себя за шею. Погладил ее несколько раз, а потом исследовал пальцы. — По-моему, ничего… А что такое?

— Разрешите? — Она шагнула к его столу. — Я сама посмотрю, если не возражаете.

— Ну, посмотри… — Мияма озадаченно покрутил головой. — Что ты там увидала-то?

— Вроде какая-то краска. Светло-зеленое пятно.

— Краска?!

— Сама не пойму. С виду похоже на краску. Вы позволите, я потрогаю? Может, получится оттереть…

— Валяй, — согласился Мияма и наклонил голову.

Только что от парикмахера, отметила Аомамэ, на шее — ни волоска. Глубоко вдохнув, она задержала дыхание, сосредоточилась — и за какие-то пару секунд нащупала на шее Миямы ту самую точку. Легонько припечатала пальцем, словно ставя невидимую засечку. Вот здесь, повторила она про себя, закрыв на секунду глаза. Конечно, будь у меня больше времени, стоило бы перепроверить. Но в предложенных обстоятельствах работаем без права на ошибку.