Три господина ночи

Вместо ответа девушка прильнула к нему, подставила губы, и брак был немедленно заключен. Это было тем проще сделать, что для подобного рода соглашений в здешних краях тогда не трудились приглашать ни нотариуса, ни священника. И Картуш самым естественным образом поселился вместе с семьей Галишон. Свояки начали работать вместе, рука об руку.

Полгода наш молодой шалопай был вполне счастлив. Он любил Марианну, и она любила его. Разумеется, молодая семья не обременяла себя чрезмерной верностью. Марианна охотно предоставляла свои прелести всякому, кто мог по достоинству их оценить. Что касается Картуша, то в случае, если какая-нибудь красавица начинала строить ему глазки и назначала свидание, он всегда устраивался так, чтобы добиться чего-нибудь посущественнее. Но среди ночи, покончив с делами, он возвращался к Марианне, в их комнату на Бобовой улице, и весь город вместе с его жителями переставал существовать для этой странной парочки – они помнили только друг о друге.

В то же время Картуш делал под руководством Галишона удивительные успехи. Молодой вор отшлифовал ловкость свояка по части карманной кражи, а Галишон, со своей стороны, обучил его искусству гримироваться и проникать в дома, не возбуждая подозрений. Пройдя его школу, Картуш узнал множество полезных вещей и приобрел связи в воровском мире.

Так могло продолжаться долгие годы, если бы Галишон не совершил неосторожного поступка. Однажды зимним вечером он забрался в дом на улице Сухого Дерева, владелец которого должен был в это время отсутствовать. Дело представлялось легким, и на этот раз злоумышленник действовал в одиночку.

На его беду, почтенный лабазник, чьи владения он обследовал, неожиданно вернулся домой за какой-то забытой вещью и нос к носу столкнулся с Галишоном. Поднялся ужасный шум, началась драка, на улице сбежался народ, и в конце концов несчастного Галишона, раненного в руку из пистолета, умело скрутила стража и препроводила в Шатле.

В следующую ночь, перед рассветом, когда Картуш мирно спал под боком у своей Марианны, в притон ворвалась полиция. Галишон, искусно допрошенный людьми, понимавшими толк в этом деле, не заставил себя долго уговаривать и назвал имена своих сообщников – он отнюдь не был героем.

Заслышав на лестнице тяжелую поступь жандармов, Марианна обняла Картуша и пылко его поцеловала.

– Беги! Спасайся… Если они тебя схватят, ты пропал!

– Я без тебя не уйду…

– Мне вряд ли что угрожает. Отправят ненадолго в приют. Но тебя могут повесить. Галишон, чтобы выкрутиться самому, не постесняется все свалить на тебя. Беги, говорю тебе!

– Но как?

– Через крышу! Она примыкает к крыше соседнего дома, а та – соседнего с ним. Ты можешь уйти по ним достаточно далеко для того, чтобы безопасно было спуститься на улицу.

Прихватив свои шпагу и пистолет, Картуш метнулся к окну и растворился в ночной темноте. Медлить было нельзя – дверь уже трещала под ударами прикладов.

Ему больше не суждено было увидеться с людьми, на время ставшими его семьей. Галишон был приговорен к двадцати годам галер. Что касается Марианны и ее сестры, их сначала отправили в приют, а потом выслали в Америку. И Картуш снова остался один.

Остров Сите ему опротивел, и он поселился в маленькой комнатке на улице Сент-Андре-дез-Арк и постарался превратиться в совершенно другого человека. Разоблачения Галишона должны были навести полицию на его след, а Картушу совершенно не хотелось, чтобы его сцапали.

Он вымазал лицо коричневой краской, загримировался так, чтобы ничем на себя не походить, и, бросив заниматься грабежами и карманными кражами, сделался игроком. Сначала у цыган, а потом у Галишона он научился способам выигрывать без особого труда. Но для того чтобы получить доступ в наиболее заманчивые заведения, надо было соответственно выглядеть. И Картуш последние свои гроши потратил на то, чтобы прилично одеться и нанять слугу. После чего, назвавшись господином Ламаром, он приступил к делу.

Его встречали в самых известных игорных домах, например в отеле «Трансильвания» на набережной Малаке. Там он старался выбирать те столы, за которыми были иностранцы: он полагал, что их проще обирать, чем своих соотечественников. Одновременно с этим он, чтобы его не беспокоили, сделался полицейским осведомителем. Наконец, он подружился с сержантом-вербовщиком по имени Ла Перванш.

Этот Ла Перванш был ленивым, но вместе с тем изворотливым и бессовестным. Ему не составило труда заметить, что «господин Ламар» был намного более обаятельным человеком, чем он сам, и вербовать людей в армию ему удавалось куда успешнее. Рассчитав, что здесь можно взять числом, сержант предложил новому приятелю войти в половинную долю, и, по правде сказать, сделка оказалась выгодной. К несчастью, Картушу вскоре прискучило делать всю работу в одиночку, тогда как компаньон ограничивался тем, что дожидался, сидя в кабаке, результата его трудов. Он запросил больше. Это было ошибкой, в чем он не замедлил убедиться.