В альковах королей

– Мама, может, следовало пощадить ребенка? – спокойно спросил Александр, внимательно вглядываясь в искаженное предсмертной мукой лицо Клеопатры. – Она вряд ли смогла бы отнять у меня престол…

– Нет, сынок, я не желаю, чтобы отродье Филиппа оставалось в живых. Пощадишь ее, потом еще кого-то… оглянуться не успеешь, как сам окажешься в ссылке или на погребальном костре.

Александр молча кивнул. Он никогда не опускался до бессмысленной жестокости, как его мать, но жестокость, присущую другим, извинял и не упрекал за нее.

Молодой царь македонян был очень красив – пышные каштановые волосы, голубые глаза, хорошая стать. Единственное, что портило его облик, это легкое искривление плеч и шеи.

Конечно, с самого детства он считал себя богом и был уверен, что любимый конь Буцефал всегда будет нести его от победы к победе. Ему очень льстили слова поджигателя храма Артемиды в греческом городе Эфесе, который совершил свое черное дело как раз в ту ночь, когда родился Александр. Так вот, Герострат, этот прославивший свое имя в веках преступник, сказал:

– Я выбрал именно эту ночь, потому что богини наверняка не было в ее храме. Она стояла у изголовья рожавшей Олимпиады…

Но на всякий случай Александр время от времени справлялся у оракулов, жрецов и прорицателей (пол и наименование их менялись в зависимости от того, какую очередную страну покорял великий завоеватель), станет ли он властелином мира, а также является ли он сыном божества. Надо ли говорить, что все предсказатели были единодушны.

– Да-да, – твердили они на самых разных наречиях, – без сомнения, о великий царь, ты сын нашего главного бога и наш повелитель!

Так было в египетских Фивах, и в египетской же Сиве, и в Персии… Но началось все в греческих Дельфах, куда Александр примчался, будучи совсем еще молодым человеком, чтобы спросить мудрую Пифию о своей судьбе. Женщины не было в это время в ее пещере, она бродила по окрестностям и дышала свежим воздухом – ведь в ее обиталище всегда было полутемно и одурманивающе пахло пряными травами.

– Прорицательница, ты нужна мне! – сказал Александр и бесцеремонно поволок опешившую даму к ее треножнику.

Когда они вошли в пещеру, Пифия вырвалась и возмущенно воскликнула:

– Ну, знаешь, Александр, боюсь, никто не сможет противостоять тебе!

– Это как раз то, что я хотел услышать, – весело откликнулся молодой царь. – Прощай, женщина! Нет нужды обращаться к Оракулу!

И ускакал в сопровождении верного Гефестиона, друга всей его жизни.

Заручившись поддержкой богов, Александр начал свои завоевательные походы.

Он собрал тридцать пять тысяч воинов, велел взять провианта всего лишь на месяц, отправился в Малую Азию и разгромил у реки Исса огромное персидское войско царя Дария. Тяжелые доспехи, которыми так гордились персы, на этот раз оказали им плохую услугу. Конница Александра была легка и поворотлива, и персы никак не могли угнаться за врагами.

– Побереги себя, царь! – уговаривал повелителя Гефестион. – Мы победили, Дарий бежал, и не надо преследовать его. Ведь ты ранен, хотя, слава богам, неопасно!

Но полководец не послушался. Он вскочил на Буцефала, натянул свой сиявший золотом шлем и резко взмахнул рукой, посылая воинов вперед.

…Дарию удалось ускользнуть, но македоняне захватили обоз персидского царя. Там были не только несметные богатства, но и вся семья Дария – его мать, жена и дети.

– Не забывайте, что наш поверженный враг носил титул Великого царя! Я прикажу казнить каждого, кто осмелится обидеть его женщин и детей! – объявил Александр и послал своего приближенного успокоить родню Дария.

Ночь после победы Александр провел в шатре персидского владыки. Он был поражен господствовавшей там роскошью и сказал Гефестиону:

– Вот что значит быть царем!

Когда Дарий узнал о благородстве Александра, он так растрогался, что предложил врагу половину своего царства и в придачу старшую дочь Статиру с большим приданым.

Все это Дарий изложил в письме к Александру, причем никто не смог бы упрекнуть перса в заносчивости – он обращался к двадцатитрехлетнему полководцу как к равному и ни словом не упомянул о том, что может еще собрать сильное и могучее войско.

Послание было зачитано на военном совете. Стояла удушливая жара, и всем хотелось поскорее уйти из шатра, сбросить горячие доспехи и умыться. Но Александр опустил голову на грудь и погрузился в молчание.