В альковах королей

Едва ли не в день развода Генрих VIII женился на свежей и очаровательной Кэтрин Говард… Невеста была на шесть лет моложе его дочери Марии.

Наконец-то он смог провести волшебную брачную ночь, и провел он ее вдали от охваченного чумой Лондона. Впрочем, волшебной эта ночь казалась только Генриху, в чем он вскоре с горечью убедился.

Когда же 13 февраля 1542 года, то есть всего лишь полтора года спустя, он приказал отрубить голову своей слишком красивой и слишком сумасбродной маленькой женушке, именно «сестра Анна» утирала крупные слезы, катившиеся по щекам ее несчастного обманутого «братца»…

«Бог даст, я проживу всю жизнь в здешнем королевстве…» – написала как-то Анна герцогу Клевскому в Германию. И эта мечта исполнилась. Так был ли ее брак неудачным?..

Ночь с виски. Будущий Георг IV и Каролина Брауншвейгская

Когда туманным промозглым днем в феврале 1795 года Джеймс Гаррис, лорд Малмсбери, поднимался на борт корабля в лондонском порту, дабы отправиться в путешествие по беспокойной Европе, он был сильно расстроен… Нет, не просто расстроен – он чувствовал себя оскорбленным. Дело в том, что лорд Малмсбери получил скверное поручение, не сулившее ему, выдающемуся дипломату, оказавшему английской короне немалые услуги, ничего хорошего. Ему было поручено подписать от имени принца Уэльского Георга брачный договор с отцом принцессы Каролины Брауншвейгской, и Гаррис заранее знал, что этот союз – при условии, что английскому посланнику удастся его заключить, – перессорит его, Джеймса Гарриса, почти со всеми в Англии, кроме, разумеется, короля. Но король-то… король Георг III давно считался сумасшедшим…

Вот почему посланника совершенно не радовала его миссия.

История эта началась лет семь назад, когда король Георг III – человек в общем неплохой, довольно разумный, в меру бережливый и спокойный – вдруг стал вести себя странно. Начитавшись Шекспира, чьи пьесы монарх считал лучшими в мире, Георг однажды вообразил себя королем Лиром, потребовал, чтобы его одели в длинные белые одежды, подобные тем, какие носили древние друиды, и уселся за клавесин. Поскольку английский государь не умел играть на кельтской арфе, он вполне удовлетворился игрой на этом клавишном инструменте и исполнял на нем произведения Генделя, страстным поклонником которого являлся. Георг III был замечательным клавесинистом. Но, к сожалению, играл он дни и ночи напролет, забывая о завтраках, обедах и ужинах…

Помешательство короля нельзя было назвать буйным, однако звуки клавесина, долетавшие до самых дальних уголков дворца, со временем стали раздражать остальных его обитателей. Было принято решение призвать на помощь лекарей.

Следует заметить, что со времен варваров медицина в области лечения душевных заболеваний заметно не продвинулась, поэтому придворные врачи предложили пустить в ход давно известные средства, как-то: обливание ледяной водой, связывание по рукам и ногам, побои и заточение в темной комнате. Иногда применяли еще и голодание.

Итак, несчастного короля связали, избили и затолкали в темный чулан. Однако желаемого улучшения так и не дождались. Светилам медицины даже не удалось рассердить короля. Прояви пациент малейшие признаки ярости – у медиков появилась бы хоть какая-то надежда, но, увы!..

И только один человек радовался беде – «нежно» любящий отца принц Уэльский Георг. Надеясь на кончину короля и свое скорое восшествие на престол, он расхаживал по залам дворца, потирая руки, и надоедал лекарям вопросами о здоровье родителя.

– Пора, давно пора становиться королем, – бормотал принц Уэльский. – Но заставить его отречься от престола совершенно невозможно… Значит, придется мне побыть регентом…

Георг-младший – злобный толстяк, циничный и распущенный, да к тому же азартный игрок, обремененный огромными долгами, – любил только себя и мечтал только о короне. Человеком он был жестоким и настолько бессердечным, что однажды во время попойки, желая рассмешить друзей, принялся изображать отца в приступе безумия.

И все же у принца Георга имелась одна тщательно скрываемая сердечная привязанность. Вот уже десять лет наследник престола был увлечен Марией Фицгерберт – первой красавицей Лондона. Ловко играя на чувствах молодой женщины, он сумел заставить ее отдаться ему. Более того, несчастная Мария имела глупость по-настоящему влюбиться в принца-негодяя, поэтому Георгу не стоило большого труда уговорить ее на морганатический брак. Однако Мария была католичкой, и принц отлично знал, что корона ускользнет от него, если эта связь с паписткой станет достоянием гласности. Вот почему он никому не рассказывал о своем романе, опровергал любые слухи и на людях грубил Марии и унижал ее. Мария очень страдала от такого отвратительного обращения, но сердцу ведь не прикажешь…