Конец странствий

Превосходно изображая смятение, она прикоснулась к рукам губернатора и нагнулась к нему, обдав свежим ароматом духов. Он тихо рассмеялся, сжал ее руки в своих и придвинулся к ней так близко, что его взгляд смог проникнуть в глубину ее декольте и сделать там очень волнующие открытия.

– Полноте, дитя мое, полноте! – сказал он снисходительным тоном. – Не беспокойтесь. Кардинал – человек Церкви. Он ничуть не собирается атаковать Бонапарта! Я могу даже довериться вам, ибо не думаю, что это может привести к серьезным последствиям: ведь он уехал в Москву, где его ждет великая задача, если, к несчастью, проклятый корсиканец доберется туда. Но вы, очевидно, решили, что его арестуют раньше... Мой Бог, как вы возбудимы!.. Не двигайтесь, я принесу вам еще немного шампанского.

Но она вцепилась в него, не чувствуя никакого желания снова попасть в игристую ловушку Бютара.

– Нет, прошу вас, останьтесь! Вы так добры... С вами хорошо. Видите, мне уже лучше... Я меньше боюсь.

Она улыбнулась ему, надеясь, что улыбка будет достаточно соблазнительной, и в самом деле он с готовностью снова сел.

– Это правда? Вы меньше волнуетесь?

– Гораздо меньше. Простите меня! Я становлюсь просто дурочкой, когда дело идет о нем, но, знаете, только ему я обязана своим существованием. Это он тогда нашел меня в разграбленном секционерами особняке родителей, спрятал под своим плащом, с опасностью для своей жизни отвез в Англию. Ведь он... вся моя семья...

– А... ваш супруг?

Марианна даже не запнулась.

– Князь умер в прошлом году. У него была собственность в Греции и даже в Константинополе. Именно по этой причине я сделала такое длинное путешествие. Вы видите, что я не так уж виновата, как вы думали.

– Я уже сказал вам, что был глупцом. Итак, вы вдова? Такая молодая! Такая очаровательная!.. И одинокая!

Он приблизился к ней, и Марианна, все-таки чувствуя беспокойство и упрекая себя за злоупотребление кокетством, поспешила переменить тему разговора:

– Хватит обо мне, это совсем неинтересно. Объясните лучше... я никак не могу понять, какому счастливому случаю обязана, встретив здесь моего дорогого кардинала? Неужели он ждал меня? Для этого он должен обладать даром провидения...

– Нет, ваша встреча – чистая случайность, какая, без сомнения, подвластна одному Богу. Когда вы приехали, кардинал был здесь только два дня. Он приехал из Санкт-Петербурга, чтобы доставить мне исключительной важности новости.

– Из Санкт-Петербурга? Тогда новости от царя? Это правда, что говорят о нем?

– А что о нем говорят?

– Что он красив, как божество! Соблазнителен, полон очарования...

– Это правда, – сказал он проникновенным тоном, который немного раздражал Марианну, – он самый обаятельный из всех встречавшихся мне в высшем свете людей. Он достоин того, чтобы целовать следы его ног... Это венценосный архангел, который спасет всех нас от Бонапарта...

Он поднял голову и теперь смотрел в небо, словно надеясь увидеть спускающегося вниз с распростертыми крыльями своего московского архангела. В то же время он приступил к панегирику Александру I, который, по всей видимости, был его любимым героем, к великой досаде Марианны, начавшей находить, что слишком много времени прошло бесцельно. Она не так уж много узнала из того, что хотела, а о судьбе Язона вообще еще не упоминалось...

Некоторое время она не мешала его излияниям, затем, когда он умолк, чтобы перевести дух, она поспешила подать голос:

– Какой необычайный человек! Однако, экселенс, я боюсь, что злоупотребляю вашим временем! Очевидно, уже очень поздно...

– Поздно? О нет... и затем, в нашем распоряжении вся ночь! Нет, не протестуйте! Скоро, возможно, завтра, я тоже уеду, чтобы отвести царю собранные здесь полки. Этот вечер – последние сладостные моменты, которые я переживу перед долгой неизвестностью. Не лишайте меня их!

– Хорошо! Но вы, очевидно, забыли, экселенс, что я пришла сюда с надеждой на вашу милость?

Он сидел так близко к ней, что она ощутила дрожь его тела и решила отодвинуться. Она поняла, что, пожалуй, несколько грубо вернула его к реальности и он обижен. Но поскольку он, похоже, забыл о своем обещании, она решила не церемониться и не обращать внимания на его настроение.

– Милость? – угрюмо сказал он. – Что же это? Ах, да... Американский корсар! Шпион, без сомнения, и шпион на службе Бонапарта. В противном случае я не вижу, что могло привести его сюда.

– Шпион не воспользовался бы бригом такого тоннажа. Слишком неудачный способ проникнуть в чужую страну, экселенс. И до настоящего времени мистер Бофор занимался главным образом торговлей вином. Что касается службы у Бонапарта – избавь нас Бог от него, – заверяю вас, что об этом не может быть и речи! Еще не так давно он испытал прелести парижских тюрем... и даже брестской каторги!..