Дневники вампира: Голод

Теперь Елене оставалось лишь надеяться, что ее более раннее предположение оказалось верным, и что Дамон захочет продолжить этот маскарад. Но сейчас с нее было довольно. Елена должна любой ценой вызволить Стефана отсюда, прежде чем он передумает.

— Я не очень хорошо себя чувствую, — сказала Елена, подбирая свою сумочку с оттоманки. — Извините. — Она крепко сжала руку Стефана.

Потребовалась бы сущая малость, чтобы заставить его прямо сейчас вернуться в столовую.

— Мне очень жаль, — сказал Аларих. — До свидания.

Только когда они уже оказались у порога, Елена вдруг заметила клочок темно-лиловой бумаги, засунутый в боковой карман ее сумочки. Вытащив бумажку, она машинально ее развернула, пока мысли были заняты другим.

Бумажка содержала надпись — четкую и недвусмысленную. Почерк показался Елене незнакомым. Прочтя записку, она вдруг почувствовала, как весь мир покачнулся.

«Только этого мне не хватало», — подумала Елена.

— Что там? — спросил Стефан.

— Ничего. — Елена сунула клочок бумаги обратно в боковой карман сумочки, заталкивая его поглубже. — Ничего, Стефан. Идем на улицу.

И они вышли под иглы проливного дождя.

Глава 7

— В следующий раз, — негромко проговорил Стефан, — я так просто не уйду.

Елена поняла, что он говорит совершенно серьезно, и это пугало ее. Однако сейчас эмоции схлынули, и ей не хотелось спорить.

— Надо же, — удивленно проговорила она, — Дамон был там. В самом обычном доме, полном самых обычных людей, как будто у него были все права там находиться. Никогда бы не подумала, что он на такое осмелится.

— Почему бы и нет? — горестно отозвался Стефан. — Я тоже оказался в самом обычном доме, полном самых обычных людей, как будто у меня были все права там находиться.

— Я вовсе не хотела, чтобы это так прозвучало. Просто единственный раз я видела Дамона на публике в Доме с привидениями, когда он был в маске и карнавальном наряде и было темно. А так это всегда бывало какое-то безлюдное место — вроде физкультурного зала, когда я осталась одна, или кладбища…

Едва лишь упомянув про кладбище, Елена тут же поняла, что допустила ошибку. Ведь она так и не рассказала Стефану, как она три дня тому назад отправилась туда искать Дамона. Сидя за рулем, он буквально оцепенел.

— На кладбище?

— Да… я имела в виду тот день, когда за нами с Бонни и Мередит кто-то погнался. Теперь я считаю, что нас тогда преследовал именно Дамон. А место было совершенно безлюдное, если не считать нас троих.

Зачем Елена ему лгала? А затем, мрачно ответил еле слышный голосок у нее в голове, что в ином случае Стефан мог сломаться. Знания о том, что Дамон ей сказал, что пообещал ей, могло вполне хватить чтобы Стефан шагнул за край.

«Я никогда не смогу ему об этом рассказать, — вдруг болезненно осознала Елена. — Ни про ту сцену на кладбище, ни про то, что Дамон может сделать в будущем. Если Стефан вступит в схватку с Дамоном, он погибнет. А значит, он никогда об этом не узнает, — пообещала она себе. — Я приложу все силы, чтобы удержать его от поединка. Любым способом».

На какое-то время Елену наполнили леденящие опасения.

Пятьсот лет тому назад Катрина тоже попыталась удержать братьев от единоборства, но все ее усилия привели к смертельному поединку.

«Нет-нет, я не допущу той же ошибки», — яростно думала Елена.

Методы Катрины были глупыми и детскими. Кто, кроме неразумного ребенка, мог покончить с собой в надежде на то, что два врага, борющиеся за ее руку, станут друзьями? Это была самая скверная ошибка во всем этом печальном деле. Из-за нее затаенная вражда между Стефаном и Дамоном вылилась в откровенную ненависть. А что казалось еще хуже, Стефан с того самого дня жил с чувством вины — он винил себя за глупость и слабость Катрины.

Елена попыталась завести разговор:

— Ты не думаешь, что Дамона кто-то туда пригласил?

— Очевидно, раз он там оказался.

— Значит, это правда, что говорят про… про людей вроде тебя, Что необходимо, чтобы вас пригласили. Но ведь Дамон пробрался в физкультурный зал без всякого приглашения.

— Это потому, что физкультурный зал не является местом проживания живых существ. Таков один единственный критерий. Не имеет значения, дом это, палатка или квартира над магазином. Если живые люди едят и спят там, требуется, чтобы нас туда пригласили.