Дневники вампира: Темный альянс

Но в глазах Елены не было спокойствия. Она впилась взглядом в Стефана и отчаянным жестом протянула к нему руку. Но их руки не встретились. В какое бы измерение ни уходила Елена, оно было слишком далеко.

— Елена… Прошу тебя! — таким же голосом он звал Елену тогда, в своей комнате. Голосом человека, у которого разрывается сердце.

— Стефан! — прокричала она, протягивая к нему обе руки. Но ее очертания таяли, расплывались.

Бонни поняла, что вот-вот расплачется, что рыдания уже комом подступают к горлу. Это было нечестно. Им хотелось одного — быть вместе. А теперь, когда Елена выполнила свой долг и спасла город, вместо награды ее навсегда разлучают со Стефаном. Это — нечестно.

— Стефан, — снова произнесла Елена, и теперь ее голос доносился откуда-то издалека. Сияние почти померкло, а потом Бонни увидела сквозь слезы, как оно погасло совсем.

Опять воцарилась мертвая тишина. Все исчезло. Исчезли призраки города Феллс-Черч, которые явились на одну ночь, чтобы спасти эти места от нового кровопролития. Светлый дух, который привел их, тоже пропал без следа, и даже месяц и звезды затянуло тучами.

Бонни понимала, что лицо у Стефана мокрое не из-за дождя, который снова полил с неба.

Стефан стоял выпрямившись, его грудь вздымалась. Он не отводил глаз от того места, где еще недавно было видно сияние Елены. И те боль и страдание, которые Бонни раньше порой видела на его лице, не шли ни в какое сравнение с тем, что было написано на нем сейчас.

— Это нечестно, — прошептала она. А потом крикнула в небо, даже не понимая, к кому обращается: — Это нечестно!

Дыхание Стефана все учащалось. Он тоже смотрел в небо, но не с гневом, а с невыразимой болью. Он вглядывался в облака, словно мог увидеть там хоть какую-то частичку золотого света, малейшую искорку погасшего сияния. Но там не было ничего. Бонни видела, что все его тело содрогнулось, словно от удара копья Клауса. И крик, вырвавшийся из его груди, был страшнее всего, что ей приходилось слышать в жизни:

— Елена!

16

Потом Бонни так и не смогла восстановить в деталях то, что происходило в следующие несколько секунд. Вначале она услышала крик Стефана, от которого едва не затряслась земля у нее под ногами, и заметила, что в их сторону идет Дамон. А потом увидела вспышку.

Эта вспышка была похожа на молнии Клауса, только она была не сине-белой. Она была золотой.

Золотой и такой яркой, что Бонни показалось, будто прямо у нее на глазах взорвалось солнце. Несколько секунд она видела перед собой только цветной водоворот. А потом заметила посреди поляны кое-что еще. Белую маленькую фигурку, по форме похожую на призраков, но более плотную на вид. Фигурка съежилась рядом с дымовой трубой, и Бонни была готова поверить чему угодно, только не собственным глазам.

Ведь больше всего фигурка была похожа на тоненькую обнаженную девушку, которая, дрожа, сидела на траве. Девушку с золотыми волосами.

И по виду это была Елена.

Не пылающая, словно свеча, Елена из мира духов, не бледная, сверхъестественно красивая девушка, в которую превратилась Елена, ставшая вампиром. Нет, это была Елена, матово-белая кожа которой порозовела и покрылась пупырышками под проливным дождем. Елена, которая с ошарашенным видом медленно поднимала голову и озиралась по сторонам, словно видела эту хорошо знакомую поляну в первый раз.

Это обман зрения. Или, возможно, ей дали еще пару секунд, чтобы попрощаться. Бонни твердила это себе снова и снова, но никак не могла себя убедить.

— Бонни? — спросил неуверенный голос. Голос, который никак не напоминал перезвон музыкальной подвески. Голос перепуганной молоденькой девушки.

У Бонни задрожали колени. Ее переполняло какое-то сумасшедшее чувство. Она пыталась отогнать его прочь, не смея поверить. Она просто смотрела на Елену.

Елена провела рукой по траве. Сначала опасливо, потом все более и более уверенно и быстро. Плохо слушающимися пальцами она подняла листок, снова положила его на траву и потрогала землю. Снова взяла в руки листок. Сгребла целую пригоршню мокрых листьев, поднесла их к лицу и понюхала. Потом посмотрела на Бонни, и листья выпали из ее руки.

Секунду они обменивались взглядами, стоя на коленях в метре друг от друга. Потом, дрожа, Бонни протянула руку. У нее перехватило дыхание. Ощущение безумия становилось все сильнее.