Кладбище для безумцев. Еще одна повесть о двух городах

— Домовладельцу? — раздался голос за нашими спинами.

В дверях стоял пожилой человек.

— Где Кларенс? — спросил он.

Я говорил быстро. Бессвязно, сбивчиво я описал полностью 1934-й и 1935 годы, как я бесцельно гонялся на роликах, как меня, словно маньяк, преследовал, размахивая тростью, Уильям Клод Филдс,^[164] как Джин Харлоу поцеловала меня в щеку перед рестораном «Вандом». Когда она меня поцеловала, из моих роликов выскочили подшипники. И я, хромая, поковылял домой, не обращая внимания на машины, не слыша, что говорили мне школьные товарищи.

— Ладно, ладно, я понял! — Старик окинул взглядом комнату. — На воришек вы не похожи. Но Кларенс все время ждет, что на него вот-вот нападет шайка разбойников и отнимет его фотографии. Так что…

Крамли протянул ему свою визитку. Старик удивленно посмотрел на нее и примолк, зажав свои фальшивые зубы между десен.

— Мне не нужны здесь неприятности! — жалобно проговорил он.

— Не беспокойтесь. Кларенс сам вызвал нас, он боится. Вот мы и приехали.

Крамли огляделся вокруг.

— Пусть Сопуит мне позвонит, хорошо?

Старик, прищурившись, посмотрел на визитку.

— Полиция Вениса? Когда же наконец их вычистят?

— Кого?

— Каналы! Помойка, а не каналы!

Крамли вытащил меня на улицу.

— Я этим займусь.

— Чем? — удивленно спросил старик.

— Каналами, — ответил Крамли. — Помойкой.

— Ах да, — произнес старик.

И мы ушли.

45

Мы стояли на тротуаре и пристально наблюдали за домом, будто он мог внезапно съехать со стапелей, как корабль, спускаемый на воду.

Крамли не смотрел на меня.

— Все так же криво, как было. Ты в отчаянии, потому что видел тело. Я — потому что не видел. Бред. Думаю, мы можем подождать здесь, пока Кларенс не вернется.

— Мертвый?

— Ты что, хочешь подать заявление об исчезновении человека? Что ты намерен делать дальше?

— Мы имеем две вещи. Кто-то растоптал фигурки чудовищ Роя и разрушил его гипсовую скульптуру. Затем кто-то другой все убрал. Кто-то напугал до смерти или задушил Кларенса. Затем кто-то другой все убрал. Значит, мы имеем дело с двумя группами людей или с двумя людьми: теми, кто разрушает, и теми, кто приносит сундуки, швабры и пылесосы. Пока что мне приходит в голову только одно: Человек-чудовище перелез через стену, своими руками разломал все в мастерской Роя и убежал, чтобы потом другие люди обнаружили следы разрушений, все убрали или спрятали. То же самое здесь. Человек-чудовище спустился с собора…

— Спустился?

— Я столкнулся с ним лицом к лицу.

Крамли впервые слегка побледнел.

— Ты доиграешься до того, что тебя убьют, черт побери. Держись подальше от высоких точек. Кстати, может, нам не стоит торчать здесь и трепаться у всех на виду? Что, если эти чистильщики вернутся?

— Верно.

Я зашагал прочь.

— Тебя подбросить?

— Тут всего один квартал до студии.

— Я отправляюсь в центр, в газетный архив. Там должно быть что-нибудь, чего мы еще не знаем, об Арбутноте и о тридцать четвертом годе. Хочешь, поищу заодно что-нибудь про Кларенса?

— О Крам, — сказал я, оборачиваясь, — мы оба знаем, что его уже сожгли и пепел развеяли. Мы что, заберемся в мусоросжигатель на задворках студии и будем перетряхивать золу? Я возвращаюсь в Гефсиманский сад.

— Там безопасно?

— Безопасней, чем на Голгофе.

— Сиди там. Позвони мне.

— Ты и так услышишь меня на другом конце города, даже без телефона, — сказал я.

46

Но сначала я остановился у Голгофы.

Все три креста были пусты.

— Иисус, — прошептал я, трогая в кармане его смятую фотографию, и вдруг понял, что уже некоторое время меня преследует ощущение чьего-то могущественного присутствия.

Я оглянулся и увидел, что за моей спиной неслышно крадется туманное облако Мэнни, его темно-серый, как китайский лаковый ларец, похоронный «роллс-ройс». Я услышал, как задняя дверь чмокнула резиновыми деснами и бесшумно распахнулась, выдохнув холодное облачко кондиционированного воздуха. Сам размером с эскимо на палочке, Мэнни Либер выглянул из своего элегантного холодильника.

— Эй, ты! — позвал он.

Стоял жаркий день. Я заглянул в прохладный салон «роллс-ройса», чтобы освежить лицо, одновременно затачивая разум.

— У меня для тебя новость. — Я видел, как в искусственном морозном воздухе изо рта Мэнни выходит облачко пара. — Мы закрываем студию на два дня. Генеральная уборка. Подкраска. Ломка старого.

---

164 Уильям Клод Филдс (William Claude Fields) (1880–1946), настоящее имя Уильям Клод Дьюкенфилд, — американский комедийный актер, ставший популярным еще во времена немого кино.