Мыльная сказка Шахерезады

Но вопреки ожиданиям профессор остался холостым. Он сам, без нянек и домработниц, воспитывал сына Егора, чем опять вызвал лавину сплетен. Ну очень странно — иметь кучу денег и не приставить к мальчику бонну! Егор ходил за отцом, как нитка за иголкой, спал у него в кабинете, если тот задерживался в клинике, где был главврачом, сидел тихо в своей комнате во время посещений платных клиентов. Да, да, не удивляйтесь, в советские годы многие врачи имели частную практику, Булгаков не был исключением. Кстати, вот вам еще одно эпатажное для коммунистической эпохи декларативное заявление Булгакова. Он частенько говорил:

— Доктор должен получать от больного деньги, чем больше, тем лучше. Бесплатность медуслуг плодит лентяев, которые носятся по специалистам, выискивая себе диагноз от скуки и нежелания работать. В носу засвербело? Пойду-ка к отоларингологу, отниму у него кучу времени, создам очередь в коридоре. Случайно чихнул? Это повод посетить терапевта, сделать рентген легких, сдать анализы. А вот если этим людям придется за все заплатить кровные рубли, мы сразу избавимся от симулянтов и ипохондриков, сможем больше времени уделить тем, кто реально нуждается в помощи. Бесплатная медицина убивает по-настоящему больного и балует дурака.

Стоит ли удивляться, что после окончания школы Егор пошел по стопам отца? Вот только он не захотел учиться на психиатра. Парень выбрал редкую в те годы профессию, решил стать психологом.

Всю свою сознательную жизнь Владимир Егорович собирал книги. Интересовался он и предметами искусства, старинной мебелью, интерьерными штучками. Огромная восьмикомнатная квартира психиатра походила на музей, но книги там были главными экспонатами.

После своей смерти Владимир завещал часть апартаментов под общедоступный музей книги. Егор выполнил волю отца. Сейчас в трех комнатах представлены наиболее ценные экспонаты, а большая гостиная, где ранее старший Булгаков устраивал пышные вечеринки, превратилась в театральный зал.

Егор, кстати, доктор наук, профессор, активно практикующий психотерапевт, использует метод театрокоррекции.

Эмма Генриховна на секунду прервалась.

— Знаете, что это такое?

— Боюсь, что нет, — честно ответила я.

Дама сказала:

— Я не профессионал, а всего лишь экскурсовод на окладе. Кстати, все расходы по содержанию экспозиции несет на своих плечах Егор Владимирович. Музей не государственный, частный. Так вот, о методе театровосстановления личности: Егор дает человеку роль в спектакле и таким образом его вылечивает. Ну, допустим, кто-то жалуется на аэрофобию, боится сесть в самолет. Тогда ему достанется роль летчика, или вообще разыграют пьесу-катастрофу, где лайнер терпит крушение.

— Групповая терапия, — пробормотала я, — подразумевает полнейшую откровенность между теми, кто принимает в ней участие, у них нет секретов друг от друга.

Эмма Генриховна чуть склонила голову.

— Браво. Вы все же владеете кое-какими знаниями по предмету.

— Понимаете, я очень одинока, — вздохнула я, — нечем заняться в свободное время, забиваю жизнь работой-работой-работой. Мне очень тяжело, но это же не фобия! И не мания! Я просто не умею отдыхать.

— Трудоголизм — одна из серьезнейших проблем, — с умным видом заявила Эмма Генриховна. — Вам повезло, Егор Владимирович сейчас набирает новую группу. Вполне возможно, что он напишет роль и для вас.

— Напишет? — повторила я. — Сам?

Хозяйка выпрямилась.

— Ну да, в зависимости от вашей проблемы. Егор очень талантлив, он такие пьесы создает! Лучше многих драматургов.

Я робко подняла руку:

— Можно спросить?

— Ну конечно, душенька, — милостиво разрешила хозяйка кабинета, — если моих скудных знаний хватит, я отвечу.

— Предположим, я краду всякую мелочь и хочу избавиться от пагубной привычки. Егор Владимирович напишет роль, я ее сыграю и избавлюсь от этой наклонности?

— Именно так, — подтвердила Эмма Генриховна. — Но сначала вам придется пообщаться с остальными членами коллектива и предельно честно рассказать о себе все. Хотя я очень грубо объясняю.

— Страшно как-то, — поежилась я, — выкладывать посторонним людям собственные секреты не хочется. Вдруг они воспользуются моей откровенностью, начнут меня шантажировать.

— Таков метод, — пожала плечами дама. — Если вы реально мечтаете излечиться, согласитесь на любую терапию.