Белый конь на принце

На мое счастье, в просторном помещении с писсуарами никого не было, а вот из кабинки с плотно закрытой дверью доносился судорожный шепот. Я приблизилась к ней и вся обратилась в слух.

– Катастрофа, – шипел Михаил, – я тут ни при чем. Видела «Фонарь»? Откуда мне знать? Господи, зачем я согласился! Скоро приеду! Не знаю! Сижу с одной дурой в «Лермонтове»! Прямо отсюда к тебе! Нет! Только у тебя! Больше нигде! Ты с Анатолием поработала? Ответь! Ей-богу, я ни при чем! Ограбление было настоящее!

Из коридора в туалет вошел мужчина, не заметив меня, он расстегнул брюки и устроился у писсуара.

– Что значит день рождения? – шипел Михаил. – Произошла катастрофа. Надо это срочно обсудить.

Посетитель вздрогнул, обернулся, встретился со мной взглядом и медленно приоткрыл рот. Я прижала палец к губам и на цыпочках покралась к выходу.

– Тебе придется выполнить договор! – взвизгнул в кабинке управляющий. – Ты получила, что хотела!

Я поравнялась с остолбеневшим мужиком и шепнула:

– Простите, вы писаете на пол!

Он икнул, я выскочила из туалета и в три прыжка оказалась за столом. Аппетит пропал, рыба, лежавшая на тарелке, не вызывала ни малейшего желания ее съесть.

– Извини, бога ради, – загудел, возвращаясь, Михаил, – мне захотелось покурить. Ничего не могу поделать с никотиновой зависимостью. Выберем десерт?

– Ой, только не сладкое, – закатила я глаза, – спасибо за перекус, меня ждут в кино! Пока тебя не было, мне пять раз звонили! Не хочешь пойти с нами? Шикарный триллер! Вся Москва в экстазе!

– Увы, – скорчил мину Михаил, – мне предстоит вернуться на работу. Завален отчетами по брови. Дашенька, я тебя обожаю!

Помахав кавалеру ручкой, я убежала и затаилась в своей машине. Минут через пять из ресторана вышел управляющий «Комобанка». На его лице застыло хмурое выражение. Он открыл черный «Бентли» и сел за руль. Я завела мотор. Будем надеяться, что наглый врун не принадлежит к породе дорожных хулиганов и не погонит свою тачку на огромной скорости, наплевав на светофоры и сплошные двойные линии. Хотя «Бентли» не тот автомобиль, на котором безобразничают.

Слава богу, Михаил водил машину не очень уверенно – то ли он недавно уволил шофера и сам сел за руль, то ли у новенького блестящего «Бентли» не закончился период обкатки, – но объект моей слежки скорость не превышал, аккуратно включал поворотники, никого не подрезал и резко не тормозил. Потолкавшись в пробке на Третьем транспортном кольце, мы оказались на Велозаводской улице. Михаил остановил машинку у большого кирпичного дома, построенного в середине пятидесятых годов прошлого века, и нырнул в подъезд. Я последовала за ним, но не стала вызывать лифт, а побежала по лестнице пешком. Едва добралась до третьего этажа, как сверху донесся женский голос:

– Без паники!

– Ужасно… – взвизгнул Михаил.

– Не стоит нервничать, – засмеялась незнакомка, – дело закончилось.

– Ты меня бросишь? Мы договаривались о другом!

– Не вопи! Соседи услышат.

– Пошли в квартиру.

– У Вити день рождения, у нас гости, – пояснила женщина, – около пятидесяти человек, и большую часть из них я не знаю.

– Нам надо поговорить, – понизил голос Михаил, – я не хочу в тюрьму.

– Так и я не предполагала, что ты убийство устроишь, – возразило контральто, – мы о другом речь вели.

– Я не трогал Веру!

– Ну да, она себе сама башку прострелила!

– Говорю же, я сам в шоке.

– Да ладно тебе, не ври.

– Хорошо, встретимся завтра, – дал задний ход управляющий, – но пообещай, что займешься Анатолием.

– Нет уж, стой! Ты не затевал пиф-паф?

– Нет, – гаркнул Михаил.

– Тогда почему Касаткину пришили? – поинтересовалась незнакомка.

– Понятия не имею. Кто растрепал газетам про налет? – вскипел Михаил.

– Откуда мне знать? – возмутилась дама.

– Хэппи берздей ту ю! – взвыл хор пьяных голосов. – Хэппи берздей ту ю, хэппи берздей ту Виктор, хэппи берздей ту ю!

Послышались крики и нестройные аплодисменты.

– Пей до дна! – заорал нетрезвый баритон. – И об пол рюмаху!

– Нас посадят, – захныкал Михаил.

– За что? – с отлично сыгранным изумлением поинтересовалась хозяйка квартиры. – Я к банку и на километр не приближалась!

– Юля, мне плохо!

– Тогда спускайся вниз, не вздумай помереть под моей дверью!

Послышались топот, скрип, стук, и зазвенел детский дискант:

– Мама, ты где?

– Здесь, Никиточка, я курю, – отозвалась Юлия.